Отправлено: 16.05.10 23:21. Заголовок: Очень приятно, царь!

Автор: YA и Виома
Название: Очень приятно, царь!
Бета: БСОО (бета с ограниче6нной ответственностью) - Кадеточка (спасибо огромное за помощь)
Статус: в процессе
Размер: макси
Пейринг: ЖиВ и ВиД (это только в начале кажется, что ВиДа больше, чем ЖиВа. но весь смак в наших любимчиках)
Жанр: Gen, наверняка в конце будет Romance, но не буду зарекаться, POVы всех подряд, Сhallenge "Иван Васильевич меняет профессию" , Humour, куда же без OOCа (особо зверский ООС Даши), можно сказать AU
Рейтинг: PG
Дисклеймер: устно, письменно и прочими способами отказываемся от всех прав. Расписаться тудыть и сюдыть)
Саммари: Веник химичил-химичил, пардон, физичил-физичил и нафизичил машину, пронзающую время и пространство. Ничего не напоминает? А может, вас натолкнет на мысль то, что Женя и Денис попадут во времена Ивана Грозного?
Предупреждения: естественно будут расхождения с оригиналом)
От авторов:

YA: надеюсь, что мы не испоганим этот шикарный фильм. А вообще авторы были немного не в себе, когда придумывали идею
Виома: Ох, зря по телевизору в один субботний вечер показывали этот чудесный фильм. Я как раз уже неделю металась и судорожно придумывала идею для фика с Асей) И вот она родная! И спасибо огромное и необьятное Галюне

 Отправлено: 16.05.10 23:24. Заголовок: Веник Вы думаете, та..

[right]Одну и ту же глупость не следует совершать дважды; в конце концов выбор достаточно велик.
Жан Поль Сартр[/right]

Веник
Вы думаете, так просто жить двум парням в одной квартире? Ан, нет! Сами убираем, сами стираем, сами готовим. Правда вершиной нашего кулинарного искусства является недожаренная яичница со скорлупой, но это мелочи. Так что нам пора давать медали с гравировками: «Почетная домохозяйка». Хорошо хоть Людмила Сергеевна подкармливает, а то с такой «разнообразной и вкусной» едой мы скоро отравимся, а то и коньки отбросим.
Вот и сейчас я стоически борюсь с залежами грязи разной степени липкости и толщины по всей квартире. Когда живешь в одной квартире с Воронцовым, то носки на люстре или в холодильнике в порядке вещей, так что о чистоте можно только мечтать. Хотя даже самая изощренная фантазия не сможет соединить в одном предложении слова «Воронцов» и «уборка». Вот и приходится мне самому пахать, аки негр на плантациях. Заставить Дениса прибраться может только Женька и то под угрозой выселения, угрожая скалкой и сковородой одновременно (для солидности и скорости внушения).
Кстати, совсем недавно я усовершенствовал пылесос, сейчас испытаем. Если что, скажу Денису, что так и было. И вот через секунду в комнате раздается ужасающе громкий гул, похожий на что-то среднее между бурчанием трактора и скрипом двери.
- А-а-а, стоять! Куда это пылесос засасывает Воронцовские дырявые носки? На них даже он сам не польстился! Хотя они ему дороги, как память. Были… Эй, стоп! Куда затягиваешь мою курсовую?! Отдай, зараза!!
До чего докатился – кричу на пылесос, который коварно зажевывает мою бывшую – уже – курсовую.
- Куда ты шнур от ноутбука тащишь? Малыш, а ну выплюнь каку!
Сразу видно, что это чудо инженерной мысли конструировал я – нажатие на кнопку «выкл» не дало ощутимых результатов, а идея с вытягиванием шнура из розетки также потерпела полнейшее фиаско. Просто внутри агрегата находится батарейка, дающая заряд лет где-то на двести-триста, так что придется мне воевать с этим чудом прогресса.
Все, в сотый раз зарекаюсь мастерить приборы для дома!
Увидев, как этот древний агрегат, судя по всему, ровесник бабушки самой Антонины Семеновны, подобрался к аквариумам с пауками, я испугался за свое здоровье не на шутку. Мама, я так тебя любил! Неизвестно как, но около него оказался один особо прыткий шестиногий. Ой, надо шпагатами бежать к стеллажу с «любимцами». Если я немедленно не найду способ, как выключить это гудяще-фыркающее чудовище, то оно засосет паука, а вместе с ним в этом шланге накроется медным тазом и мое проживание в этой квартире.
Внезапно пылесос «чихнул», как оказалось, последний раз, задымился и благополучно сдох. Как такое может быть?! Я же поставил батарейку на две сотни лет, как минимум! Хотя сейчас лучше скорее ловить паука, а не поражаться не выносливости этой железяки. Кстати, надо будет доработать… тьфу, что за мысли.
- Есть! Врешь, не уйдешь! - Я плотоядно улыбнулся и скорее запихнул членистоногого в аквариум от греха подальше.
Дурдом на выезде, психи на прогулке! Пора уже завязывать с этой уборкой, а то грязи от нее больше, чем от Воронцова, хотя само по себе, это почти за гранью реальности. Сейчас как сяду доделывать мой аппарат. При воспоминании о новом изобретении, мои глаза покрылись мечтательным туманом, и на лице заиграла улыбка от уха до уха.
«Моя ласточка!» - восхищенно подумал я, изучая машину со всех сторон. Так, справа нужно приделать конденсатор, тут поставить еще один ограничитель, а вот там приделать рычаг. Работы невпроворот. Стоит поторопиться, чтобы успеть показать ребятам мое гениальное изобретение до завтра.

Ну вот и готово! Сейчас проверим, как работает моя ласточка… рычаг опущен, осталось ввести время и координаты прибытия. Так, готово, можно и запускать. Я замер в сладостном ожидании чуда…
Начали вращение радары, вспыхнули лампочки, все вокруг завертелось-закружилось. Внезапно аппарат начал очень громко тарахтеть и, наконец, взорвался. У меня в глазах начали прыгать яркие разноцветные круги. Слава Богу, взрывная волна была не настолько сильна, чтобы поджечь квартиру, но и ее хватило, чтобы я упал на пол и потерял сознание.

Придя в сознание, я ощутил всю гаму незабыва-аемых ощущений от всех полученных травм. Одежда полностью в копоти, штаны вообще свисают лоскутками, все тело в синяках, да еще и шишка, как звезда, во лбу горит. В общем, видок, как у шашлыка под соусом «Пармезан». Поджаренный, но аппетитный. Такой подлянки от своего изобретения я не ожидал. Голова гудит, как после грандиозной гулянки, создается впечатление, будто мысли с грохотом перекатываются из правого полушария в левое.
Да-а, моему изобретению далеко до идеала, но я уже знаю, что нужно исправить. К вечеру успею все отшлифовать, и можно будет уже выставлять на «суд народа». Придется, правда, повысить напряжение. Опасно? Конечно, опасно. Но риск, как говорится… Кто не рискует тот не пьет. Вот когда куплю новый аккумулятор, тогда уже и можно будет подумать об остальных деталях.
Я судорожно обматывал шарфик вокруг шеи, витая в облаках, да так увлекся размышлениями, что чуть не устроил себе из него виселицу. А ладно, потом поправлю, сейчас главное – успеть в магазин до обеденного перерыва, а то снова злющая тетка со шваброй будет прогонять, сопровождая отнюдь не лестными комментариями. Блин, ключи путаются в руках, быстрее-быстрее…
Я уже взял было разгон в сторону лестницы, как наткнулся на вечно-возмущенную Жихареву. Воинственная старушка пришла по старинке с мясным тесаком и внушительных размеров молотком.
- Веньямин, чегой-то ты там творишь? Безобразие! Простым людям мешаешь сериалы смотреть, да весь подъезд обесточиваешь? Может, ты специально свет вырубил, чтобы все из квартир повыходили, а ты бы втихаря полез за чужим, честно нажитым, через форточку, а? Признавайся! – Жихарева так внушительно махала тесаком перед моим носом в такт своим словам, что я чуть было не признался в «содеянном», но вовремя опомнился. – Я буду жалобу писать. Из-за тебя я пропустила уже третью серию «Санта-Барбары» на этой неделе! Когда кончатся эти твои безответственные опыты?!
- Если бы вы знали, над каким гениальным открытием я работаю, вы бы так не говорили, - вдохновенно завел я волынку, совершенно забыв о магазине.
- Опыты с электричеством, дорогой товарисч, проводите у себя в Бауманке, а дома электрическую энергию следует использовать исключительно в мирных, домашних целях.
Спорить с ней бесполезно, так что я постарался по быстрому отмахаться от такой «чести»:
- Что вы, что вы! Я сейчас все починю. Вот видите: я подхожу к щитку, открываю его…
- Стоять!! Ты решил украсть счетчики?! А ну стой, воришка!
- Баб Фрося, тут просто пробки выбило, я немедленно все починю.
Чую, стоять мне еще под ее бдительным надзором до-олго.
Все-таки негры на плантациях по сравнению со мной просто отдыхают.

Даша
Отличная у меня сегодня причесочка. Эх, какую девушку Веник потерял. Красавица, умница, гениальная актриса!
- Воображаю, что сейчас будет, - обратилась я к своему отражению, притягивая руки к груди, - только бы не скандал. Они так утомляют, эти скандалы. Ох… Три раза я расставалась, - продолжила я жаловаться сама себе, расчесывая и так идеально уложенные волосы, - ну да, три, - возвела глаза к потолку, вспоминая, - никогда я так не волновалась.
Глубокий вздох и - в бой.
- Ну, ладно! Пора. Пошла…
О-о, Веник опять что-то нашаманил. По комнате плывет густой белый туман, вызывая кашель. Он сам судорожно бегает по комнате туда-сюда, махая полотенцем.
- Эх, Веник-Веник, кхем, - открыла окно, - твой аппарат тебя погубит! Ну ведь нельзя же так.
- Мой аппарат, Дашенька, меня прославит, - физик как бы, между прочим «клюнул» меня в щеку, - и тебя тоже.
- Да? – Он сам верит в это? Мне остается только покрутить пальцем у виска. – Ты прости, что я тебе мешаю, но я должна сообщить тебе ужа-асные известия, - отвернулась, чтобы не видеть его глаза. Он ведь меня так любит. Платок в руках уже не выносит моих измывательств. Веник повернулся ко мне и вопрошающе глянул, не отходя от своей железяки. – У меня сегодня в кафе увели перчатки… - физик засмеялся, - … и я полюбила другого…
Как же стыдно. Вот так просто говорить такие ужасные слова.
Ноль эмоций. Что-то я не поняла. Его совсем не волнует, что я его бросаю? Неслыханная наглость!
- Ты меня понимаешь, Веник?
Он наконец-то повернулся ко мне:
- Перчатки… да что перчатки…
Ох, я этого не вынесу. Он меня совершенно не слушает.
- Какие перчатки? – Возмутилась я, - А я полюбила другого! – Доходчиво, чуть ли не по слогам, произнесла я. Веник замер, как громом пораженный.
- Ну, вот, свершилось! – Возвела я глаза к потолку. – Только не возражай мне, и не нужно сцен.
Никаких криков, выяснения отношений. Ни-че-го.
- Что? Ты скажешь: «Кто он?» - физик начал отходить от меня, но я упрямо шла за ним. Стоило ему больше уделять времени мне, а не своим железякам, - ты, конечно, думаешь, что это Молчановский? Нет, не угадал. Зоберман? Опять не угадал, - продолжала я забивать гвозди в его сердце, сама того не понимая, - ну ладно, не будем играть в прятки – это кинорежиссер Якин, - вдохновенно закончила я свою пламенную речь.
- Так-так-так, - быстро пробурчал Веник себе под нос, налил себе воды в стакан и снова ушел от меня.
- Однако это странно, это первый раз в моей жизни. Ему сообщают, что жена от него уходит, а он: «Так-так-так» - моему возмущению не было границ. Даже когда я от него ухожу, изобретения для него значат больше. Вон, сразу же к этой странной конструкции побежал. – Даже как-то невежливо.
- Это… как его… блондин высокий? – отвернувшись, тихо спросил муж. Бывший муж...
- Что за безобразие? – Помотала я головой, - до такой степени не интересоваться женой! Блондин – Молчановский, - доходчиво объяснила, - ну, запомни уже – Молчановский. А Якин, - мечтательно завела я, положив руку ему на плечо - Якин… талантливый. Что? Ты спрашиваешь, где мы будем жить? – Я знаю, что ты ничего не спрашиваешь. Это тебе за то, что тебе абсолютно на меня плевать, - сегодня мы уезжаем с ним в Гагры, искать место для съемки. А потом? Потом ему должны дать квартиру… Ну, если, конечно, он не врет… - изящным отточенным движением поправляю волосы, стараясь вызывать хотя бы толику ревности, но нет. Полное и беспросветное безразличие.
- Наверное, врет, - почти неслышно ответил он, деликатно снимая мою руку с плеча и вставая.
- О-ох, как это глупо. Из ревности оскорблять человека, - снова покачала я головой, стараясь выиграть уже проигранный бой. – Не может же он постоянно врать.
На стенах нашей квартиры повсюду висели мои фотографии в разных образах, вот там фото с моего последнего фильма, а вон там с самого первого, слева из картины, где я играла княжну. Все-таки я красавица. Снимая картины со стены, продолжила:
- Бессонными ночами я много думала и пришла к выводу, что мы, - очередная фотография шмякнулась на стол, - не подходим друг другу.
Веник, почему же ты так равнодушно мне помогаешь собирать вещи?
- Пойми, Вениамин, я вся в кино, в искусстве, – изящный взмах рукой, вялая демонстрация широты «искусства», - однако, я поражаюсь твоему спокойствию. Знаешь, Веник, прямо как-то тянет устроить скандал.
- Не надо, - четко проговорил он, деликатно встряхивая меня за плечи.
- Ты так думаешь? – Удивленно хлопаю глазами.
- Уверен!
- А-а… - протянула я пораженно. Никогда не думала, что буду уходить от мужа так спокойно, без скандалов, ползанья на коленях, просьб остаться. Он просто спокойно протягивает мне чемодан и проводит до лифта.
Вот и закончилась наша совместная жизнь.
- Прощай, Веник, - попыталась его поцеловать в щеку, но он отвернулся. – Хм. Только ты меня пока не выписывай. Все-таки… мало ли что может случиться, - лукаво подмигиваю я. Он вяло кивает, и вот уже закрываются двери лифта, окончательно закрывая дверь в мою прошлую жизнь.
Вперед в будущее!

[right]Первое впечатление от человека - самое верное, так как он еще не знает, что от вас скрывать.
Константин Мелихан[/right]

Женя
Обычный московский вечер, который так и не отличился бы от сотен и тысяч своих собратьев, если бы не истошный крик физика: «Идите все сюда! Что я вам покажу!». На призыв все тут же явились в бабушкину гостиную и сели чуть ли не в шеренгу, выжидательно глядя на Веника, глаза которого восхищенно блестели, и какую-то непонятную гору позади него, прикрытую простыней. Было видно, что он еле сдерживается.
- Я изобрел новую машину. Ее так трудно было сконструировать… - начал лекцию физик, поправляя очки.
- Ближе к телу, Веник, ближе к телу. Давай демо-версию своей речи, раз эдак в пять короче - прервала его Машка. – Показывай уже свою махину, а что с ней делать, мы уж сами как-нибудь разберемся.
Веник недовольно нахмурился, оттого что моя сестра пресекла попытку рассказать о новом изобретении на корню, но, вспомнив о своем чуде научной мысли, успокоился.
- Вот она, моя ласточка, - произнес он, едва не прослезившись от восторга, и торжественно поднял простыню. Нашим взглядам предстало нечто, напоминающее промежуточное звено эволюции где-то между мясорубкой и электрон-позитронным коллайдером с элементами дырявого корыта, к которому подключены много-много проводочков. На боку «шедевра» красовалась каллиграфическая гравировка «Васильев и Ко». В это «Ко», видимо, входили Полежайкин со своими инструментами и, пожалуй, Маша, которая отдала в жертву этому чудищу свои будущие бусики из канифоля. Веник был настолько восхищен «своей ласточкой», что казалось, будто он сейчас же бросится ее полировать до дыр, а то и обниматься полезет. Даша бы возмутилась от такой вопиющей наглости. Ей предпочли непонятное ведро с винтиками. Но ее миссию успешно взяла на себя старшая сестра. Стараясь не сорваться, она решила отвлечь свои мысли от того, почему это Веник не позвал Дашку.
- В-веник, что это за корыто? – боязливо поинтересовалась Маша, показывая пальцем на эту смесь телеграфного столба и экскаватора, причем таким ласковым голоском, что у нас всех волосы дыбом чуть не повставали от ужаса.
У всех в глазах читалась одна мысль: «Это ж какую извращенную фантазию надо иметь, чтобы смастерить э-т-о».
- Опасаюсь спросить, что оно делает? – ехидно поинтересовалась-спросила я, сделав акцент на слове «оно». Все согласно начали кивать.
- Я изобрел машину времени! Я могу пронзать пространство и уйти в прошлое… - начал вдохновенно вещать Веник, влюбленно глядя на эту груду железа.
- Это очень опасно! – Воскликнула Галя, - ты уверен, что аппарат вообще включится?
- Конечно, я все проверил. Сейчас покажу.
- Ладно, только давай быстрее, а то меня дома Юрец ждет. Ему Федотов приказал сделать отчет, а все данные у меня дома были.
- Ладно-ладно, - буркнул Веник для проформы, увлеченно заканчивая последние штрихи в настройке.
Мы с Воронцовым заинтересованно вытянули шеи, аки гусыни, наблюдающие за своими чадами, стараясь поближе разглядеть механический агрегат. Галя и Машка тоже сидели, как на иголках, в ожидании чуда.
- Врубай! – сказала я одновременно с Денисом. Недовольно просверлив его взглядом, я вернулась к наблюдению за отрывчатыми скаканиями Веника вокруг этого корыта с проводками. Погоняемый, как новобранец старшиной отряда, физик то там, то тут хватался за разные части аппарата, что явно ему не помогало, а, наоборот, не давало закончить ни одно дело нормально.
- Все, готово! – торжественно произнес он и нажал кнопку. Непонятные разноцветные спиральки завертелись вокруг своей оси, сливаясь в сплошную белую полосу, вещества в колбах яростно забурлили, как возмущенный старик, ворчащий на «бессовестную молодежь». И вот уже первые результаты опыта не заставили себя ждать – ближайшая стена, около которой раньше стояли шкафы, начала таять на глазах и через считанные секунды мы увидели томящегося в ожидании Юрца. Наши глаза стали синхронно стремиться к блюдцам и по размеру, и по форме. Юрец, как ни странно, ни капельки не удивился, только подошел к месту, где должна была быть стена, и начал с любопытством на нас поглядывать.
Веник не мог не поразиться делу рук своих, теперь вот стоит с открытым ртом и закрыть никак не может. Надо бы челюсть подвязать. Хотя я и сама тоже хороша, как идиотка, гипнотизирую несуществующую стену.
- Вы видели?! Видели??? – заметался Веник по комнате, чуть не сшибая все вокруг. Сейчас он больше всего походил на буйно помешанного. Наверное, все ученые в глубине души такие.
Естественно, первым оклемался Юрец и, как ни в чем не бывало, прошел к нам в комнату, с чистой совестью игнорируя все возможные и невозможные физические законы.
- Ва-ау, а че это вы тут делаете? Что происходит? Здесь же сейчас стенка была?! – пораженно тараторил он.
- Веник! – возмутились мы хором, - что это значит? У нас полквартиры исчезло!
- Да все в порядке с вашей квартирой, - судорожно ответил физик, продолжая рвать на себе волосы. Наверное, от восторга. – Понимаете, я пронзил время! Я добился своего!
Все сходят с ума. Каждый по-своему, Юрец тоже решил не оставаться в стороне:
- Выходит, с помощью вашего изобретения можно любую стену заставить исчезнуть? – С подозрительно большой заинтересованностью спросил он, - гениально! Поздравляю вас, - парень кинулся пожимать Венику руку. Тот сначала даже не заметил, что его поздравляет незнакомый человек и опомнился только через несколько минут:
- А ты кто?
- Я? Моя фамилия слишком известна, чтобы ее называть. Я артист Малых и Больших театров, - Галя, не сдержавшись, хихикнула в кулак, - не смотрите на меня так! На мне узоров нет и цветы не растут. Дыру протрете!
Галя не выдержала и пришла на выручку своему коллеге, а то совсем уже заврался:
- Это мой помощник – Юра.
- Юрец! - поправил он, обаятельно улыбнувшись. Маша по-девчачьи хихикнула, стараясь спрятать глаза, и покраснела.
- Нет! Ну, вы понимаете, что вы только что видели? – продолжил свой марафон Веник, - прибор работает! – казалось, ученый сам не может поверить в свои слова.
Юрец, тем временем, оперативно подскочил к физику, схватил за руку и отвел в сторонку пошептаться. Не смотря на то, что в комнате творилось полнейшее безумие, всем было интересно подслушать… в смысле послушать их разговор.
- А с помощью этого аппарата можно в магазине стену приподнять? – горячо зашептал Юрец.
- Конечно! – по инерции ответил Веник.
- Какое полезное изобретение, - задумчиво протянул Юрец. По глазам было видно, что что-то задумал.
- Да стенка здесь ни при чем! Дело в том, что минуя все эти стены, я могу пронзить пространство, - вдохновенно рассказывал изобретатель, тыкая пальцем в это самое пространство. Он нашел себе жертву… то есть слушателя, - я могу проникнуть во время, я могу продвинуться на двести… на триста лет назад!
- Да-да-да… Это действительно новое слово в науке и технике!
- У-у, я не могу терпеть! Мы сейчас же проникнем в прошлое, увидим древнюю Москву, - затараторил физик, подбадриваемый Юрцом, мгновенно оказался у аппарата и стал что-то клацать. Галя хотела было возразить, но ее остановил жалобно-умоляющий взгляд коллеги. Будто конфетку у ребенка отбирают.
- Кла-ас, а можно я сам нажму вот эту кнопочку? Галя, ну, я нажимаю? – полюбопытствовал он и, не дождавшись ответа, придавил красную кнопку. Вокруг прибора заклубился густой туман, начали метаться небольшие молнии, прямо кожей в воздухе чувствовалось электричество.
Трудно довести шесть человек до прострации, но Юрцу это с успехом удалось. Теперь стена вернулась на законное место, но буквально через секунду снова начала таять в воздухе. Там, где по идее должна быть наша комната, оказался коридор, расходящийся на два ответвления с множеством сундуков, инкрустированных драгоценными камнями, разнообразными латами и копьями разной формы и длины.
- Ха, как будто средние века! – коротко хохотнул Юрец и, игнорируя всех, побежал в тот странный коридор. Мы с Денисом оказались ближе всех к нему, поэтому ломанулись вслед, стараясь, пока не поздно, забрать его оттуда. Меня вообще поражает, что Галин коллега абсолютно не удивился всему происходящему, хотя даже мы все, уже привыкшие к разнообразным изобретениям Веника, пребывали в состоянии, близком к обмороку. Мы добежали до витиеватой кованой двери и замерли: в комнате на троне сидел представительный мужчина в длинной меховой мантии и писарь, который с суеверным ужасом глядел на него.
- Преподобному игумну Кузьме… - диктовал мужчина.
- Кузьме-е, - вторил писарь.
- …царь великай, князь всея Руси…
- …царь Руси…
- …челом бьет! – закончил царь и захохотал. Писарь тоже засмеялся пискляво и гадко, но царь внезапно резко стукнул какой-то палкой и смех резко оборвался. Вот бы Воронцову такой контроль – он бы у меня шелковым стал.
- Пиши далее…
- А! Глядите! Да ведь это же Иван Грозный, - шепотом сказал Денис.
- Иди ты! – Не веря своим глазам, буркнул Юрец и толкнул двери наружу. Они отозвались противным скрежетом, царь обратил на нас хмурый взгляд. Ну, ду-у-ура-а-ак!
- Мама мия, - выдал самый смелый член нашей импровизированной группы. Царь не находил слов от возмущения. Мы, собственно говоря тоже, потому что князь всея Руси оказался точной копией Воронцова, только с бородой и без кучеряшек, которые скрывало непонятное сооружение на голове. Мама, роди меня обратно!
У писаря начал и нервно дергался глаз, да еще и начало развиваться косоглазие, сначала он старался уследить сразу за обоими «царями», но последняя фраза Юрца стала последней каплей терпения бедного служаки. Он неистово заорал на высокой ноте и вскочил, прячась за трон. Тьфу ты, будто демонов увидел.
- А-А-А-А!!! Демоны!!! – Вторя моим мыслям, продолжил визжать писарь. Царь возмущенно вскочил, угрожающее держа в руке палицу царскую, и направил ее в нашу сторону.
- Ой, нечистая сила! Сгинь! Сгинь! Пропади пропадом! - причитал он, едва не крестясь. Если бы у него были свободны руки, он наверняка сделал бы это. Мы и сами не заметили, как царь направился в сторону бабушкиной квартиры. Вернее, он об этом не знал, а нам было неудобно туда возвращаться, потому что мы с Денисом побежали отлавливать инициативного Юрца. Он уже начал тактильный обзор помещения: облапал все статУи, пощупал все настенные ковры, все драгоценности попробовал на зуб. Мы уходили от нашего мира, все дальше и дальше углубляясь в чужое время.
- Где демоны?! Убыть супостатов! – Раздался возмущенный гул голосов из коридора и громкий топот. К нам навстречу выскочила толпа мужиков с копьями и в красных камзолах, с залихватскими усами и криком: «Демоны!»
Это мы демоны? Не-ет. Они просто не видели моего шефа или Жихареву.
Эй-эй, ребята! Мы же свои, русские! Э-э-эй!
- Жень? – Опасливо спросил Воронцов, пятясь от нападающих, - ты думаешь о том же, о чем и я?
- Да, как ни странно это признавать, но ты прав, - сглотнула я. - Побежали!!! Юрца не забудь!
Мы подхватили парня на ходу, хотя он и пытался зацепиться за древнюю икону, и галопом побежали по коридору. Пролетая по знакомому пути, мы с непередаваемым удивлением заметили, что проход в наше время закрыт. Его просто нет! Вот так попали!
Добро пожаловать во времена Ивана Грозного.

Заказ машин времени проводится здесь
Ася, следующая прода твоя с потрохами

 Отправлено: 29.05.10 21:37. Заголовок: Ася пришла с потроха..

Скрытый текст

Ася пришла с потрохами, которые ей доверили Прода переписана и дописана раз двадцать, так что извиняемся за задержку Приятного прочтения

[right]Все опыты уязвляют двумя когтями — надеждой и любопытством.
О. Бальзак[/right]

Веник
Говорил мне отец: «Веник, занимайся спортом!» Так нет - нацепил по-умному очки на нос и стал физикой заниматься. Дать бы по мозгам тому, кто первый показал мне, что такое отвертка. Вот и сейчас ношусь, как угорелый, по подъезду, а не могу догнать царя, который неведомо как оказался в нашем времени. То ли он чемпион марафонских забегов, то ли ему просто вожжа под мантию попала, однако, при всех моих усилиях, не могу я догнать эту аристократическую личность! И с криками: «Постойте! Подождите!» - взлетаю еще на один пролет.
Наша погоня, чем-то напоминающая беготню Тома и всем известной мышки, прервалась совершенно внезапно. Быть может, такое воздействие оказала на него летящая швабр? Странно, но в этот раз я почему-то не успел рассчитать траекторию ее полета, хотя рука потянулась было за блокнотиком. Но коварная вещица, служащая для промывания полов и мозгов, упала точно к моим ногам. И я, подняв ее, (не оставлять же - может, в доме пригодиться), с энтузиазмом супергероя ринулся за Иваном Грозным. Тот, невысокий, но довольно коренастый, уже успел неким образом вызвать лифт (хотя отродясь он у нас не работал), и запрыгнуть в кабину.
Последним, что я увидел, было перепуганное лицо пришельца, а затем двери лифта довольно неэтично захлопнулись передо мной, едва не прищемив нос.
Слава китайскому производителю немецких лифтов, собранных в Украине! Сбоку, около этой незатейливой конструкции, оказался счетчик. Лампочка, показывающая, на каком этаже находиться сей вертикальный транспорт, поползла вниз. Следовательно, и я, бравый парень Робин Гуд, аккуратно прислонив к стене столь нужную в хозяйстве швабру, ринулся вниз.
Знаете, а ведь вниз бежать намного легче, так что скоро я набрал такую скорость, что едва удерживался за перила, которые были недавно аккуратно выкрашены. И вы можете представить себе, что я увидел, спустившись, наконец, на первый этаж? На столь долгожданный, первый этаж, куда я стремился на протяжении двенадцати пролетов? Я увидел коварную лампочку, которая ни с того, ни с сего, стала дергаться в противоположном низу направлении, и затрепетала на цифре «8». Но стоило мне сдвинуться с места, она вновь перебежала на другую цифру, двигаясь в нужном мне направлении. Триумф того, что она уже на первом этаже, был беспощадно прерван ею же. И уже отчаявшись ждать, я побрел вверх, но побрел довольно своеобразно: в ритме спортивного бега или легкой лошадиной рыси.
Хотя длилось это не долго. Этаже на седьмом, я уже буквально полз по ступенькам, чувствуя на себе то, что ежедневно ощущают местные пьяницы - безграничную усталость и веселый переполох в мозгах. На этой минорной ноте я сел прямо на ступеньки. Но даже мое сбившееся хриплое дыхание не перекрывало мелодичных стуков, исходивших из кабины лифта. Дам-с, или царь решил устроить физкульт-минутку, или он не знает, как оттуда выбраться. Выбираю второй вариант, но ничем не могу помочь. До моего слуха также донесся простуженный баритон, явно не принадлежащий ни бабе Фросе, ни Ульяне Андревне, соседке и активистке.
- Замуровали! Замуровали, демоны…
Все равно я не поднялся. Меня сейчас не подняла бы даже мамочка со своими причитаниями в духе: «Венюнечка, ты же заболеешь! У тебя начнется ангина! Виктор, ты посмотри, что с нашим сыном сделала эта Москва!» Хотя…
Старая знакомая - лампочка лифта, уверенно остановилась на седьмом этаже, где я и разместил сейчас свою скромную тушку.
Из последних сил вскочив на ноги, я подбежал к двум коричневым дверцам ненавистного творения, и… О, Эйнштейн и Ломоносов! Они распахнулись передо мной, не дождавшись просьб и умоляющих призывов: «Сим-сим, откройся!»
Однако предстал перед моими очами совсем не царь, а сосед мой, Анатолий Семенович Шпак, обладающий инициалами Пушкина, и нулем подобного таланта. Уподобившись толстолобику, выловленному из речки, я открывал и закрывал рот, боясь что-то сказать, и лишь потом, соизволив вскрикнуть: «А где царь?» - прыгнул в кабину и поехал вниз, напоследок услышав только:
- Закусывать надо!
Ладно, в следующий раз буду заку… Так, стоп. Это что, был камень в мой огород, мяч в мое окно, тухлые яйца на мою сцену? Я так не играю!
И вот уже второй раз за день, я оказываюсь на первом этаже, на клетчатом, кафельном полу. А царя и след простыл! Внезапно я почувствовал странные помехи, оказавшиеся каким-то противным звуком! Было похоже на гудки транспортного теплохода, на борту которого «бацают» Моцарта шестьдесят волынщиков. Я обернулся. За отъехавшей вбок коляской сидел царь. Это он издавал такие противные звуки!
Хотя нет, вряд ли он… Звук прекратился, а моему взору открылся и его источник – автомобильный клаксон на детской машинке, марки «Феррари», производителя Южная Корея. Царь смотрит меня, как на сумасшедшего, укравшего у ребенка самокат, и размахивающего им над головой, а я дарю такой же взгляд ему. В его глазах читается разочарование и слегка детская обида, что его нашли, а я, как дурак, радуюсь этому.
М-да, весело…


[right]Все, что мы можем — убегать на скорости 180 км/ч, пока не упремся в стену.
Чистую белую стену, которую раскрасим красным и черным…
Е. Ничипурук[/right]

Юрец
Мама, роди меня кенийцем! А что? Бегают быстро, никто их не трогает, мирно занимаются каннибализмом. И я бы занялся, будь у меня быстрые ноги да кроссовки сорок второго размера. Кстати, этот кучерявый парень выглядит довольно аппетитно... хотя это уже не из той оперы.
А вообще интересно, чем я сейчас занимаюсь? Мелю всякую чушь, гоню на теплолюбивую нацию, которая уже людей не жрет уже лет, эдак…, много. Ах да, еще бегу, активно подбрасывая ноги вверх. Сам уже боюсь, как бы пятками по затылку себе не навернуть, да коленками в лоб не попасть. Спрашивается, зачем бегу? Для того ли меня рожали, чтобы бегать от толпы мужланов с топорами. Хотя, если разок задуматься, то ведь фиг поймешь, зачем меня все-таки рожали. Они бегут с таким воодушевлением, будто я – красна девица в самом расцвете сил. Пускай бег пока будет моей единственной целью влечения тушки по миру, тем более что во-о-он тот стражник меня уже почти настиг… А-а-а!
Вообще глупо было профессию охранников местных детских садиков называть словом «сторож». Поверьте, между седым дядечкой с кроссвордами и этой орущей оравой стражников, нет ничего общего.
А далеко впереди бежала светловолосая девушка. Возникает невольная ассоциативная нить между ее родственниками и кенийцами, но я зарекся о них говорить, поэтому лучше промолчу на этот счет. Факт в том, что она перебирала ногами где-то впереди, а мы бежали рядом с этим кучерявым чудом эволюции, который не дал мне взять икону с княжеской стены. Безобразие. Хамство. Никакой демократии в этой стране нет, не надейтесь. А ведь у царя и не убыло бы.
Ой, какое живописное крылечко! А оно, часом, не из мрамора? А то у меня тут в заднем карманчике особый напильничек затесался… Ай, ну его.
Мы забежали в царские палаты. Вернее, сделали вид, что забежали, а сами коварно затаились за дверью, на целых две секунды обескуражив наших незатейливых преследователей. И только потом, когда эти глупые мужи поняли, что мы их окрутили вокруг пальца и закинули подальше, забежали непосредственно в сами хоромы, кстати, совершенно шикарные. Шикарнее в своей жизни я не видел ничего, ну, не считая, может, загородного домика папы.
Так, что-то я забыл про стражников. А проблема вся в том, что они-то еще обо мне не забыли, и продолжали нас преследовать, очень быстро перебирая кривыми ножками и не забывая фанатично вопить: «Демоны!»
Так вот, вбежали мы в царские палаты (не путать с походными палатками, в которых из шика только фонарик с отверткой, и то если таковой работает). Это кудрявое ЧУДО(вище) уже успело закрыть дверь на технологию тех времен - засов. Для живописи и кисточки художника не хватало только швабры, классически вставленной в их ручки. Ладно, обойдемся. Не всем дано узреть искусство там, где искусства вовсе нет. О, как завернул! Мне б в поэты…
А между тем снаружи доносились разъяренные крики, не хуже бензопилы пронзающие воспаленный жизнью мозг.
- Ой, как они кричат! – сморщился я.
Кучерявый парень согласно закивал, соглашаясь с моим скромным, но праведным мнением.
- Отворяй, собака! – донеслись до нас требовательные голоса. Да что ж им неймется, а? Такое впечатление, что каждому из этих тайных маньяков обещано по мешку золота за наши головы.
Вот счас, бегу, аж спотыкаюсь, блин! Держите меня четверо, сейчас я злым дядям двери открывать буду. Нет, товарищи, меня в детстве мама учила подозрительным личностям дверь не открывать!
- Кому это он? – уставился на дверь паренек.
- Вам, - невозмутимо ответил Ваш покорный слуга. Хотя с какой это щенячьей радости, я обращаюсь к нему на Вы? Может у меня в глазах двоиться? Да нет, не похоже. Светловолосая девушка, которую мы уже нагнали, тихо хихикнула. Снаружи все так же возмущенно кричали. В окнах стали показываться разъяренные мины наших преследователей. Ох, мать моя женщина, отец мой дипломат! Какие у них стремянки-то высокие.
Вскоре наши преследователи неэтично ворвались через окно, да прямо в царские покои. А где мы? А нас там нет. После минуты хаотичного бега, мы таки нашли небольшую дверцу.
И не спрашивайте, как я ее открыл! Частные уроки я даю только с понедельника по среду, с трех до пяти, по предварительной записи.

[right]Мы пьем за здоровье друг друга и портим собственное здоровье.
Джером К. Джером[/right]

Веник
Ну, наконец-то! Наконец-то пытка для моих ступней и прочих жизненно необходимых органов закончилась! Теперь царь стал мучить мой мозг. А так как он у меня большой (хотя не будем хвастаться), то мучений это приносило мне гораздо больше, чем простому среднестатистическому человеку. Ну, а вместе со мной, пострадали все здесь присутствующие, то бишь Маша и Галина Сергеевна. Две девушки сидели на диване, глядя с ТАКИМ изумлением, что я уже начал опасаться за их нервы. Эх, запечатлеть бы сестер в этот момент, портрет куда эмоциональнее Моны Лизы получился бы. Жаль, фотоаппарат я тоже «усовершенствовал»...
- Ох, тяжко мне, тяжко! Молви еще раз: вы не демоны? – с мольбой в глазах продолжал расспросы царь.
- Я вам сто раз объяснял, кто мы такие. НЕ ДЕМОНЫ МЫ! – Ой, надо было пить валерьяночку на ночь. Нервы ни к черту. Пай-девочки, сидящие рядом, синхронно заулыбались и замотали головами в разные стороны, подтверждая мои слова.
- Ой, не лги, ой, не лги царю! Лжешь! Не человечьим хотеньем, но Божьим соизволением царь есьм…
Ой, ну вот за что мне такое наказание? Может, зря я в детстве на крысах свои приборы проверял? Может за это с неба свалилась на меня кара эдакая?
- Очень хорошо. Я прекрасно понимаю, что вы царь, Иван Васильевич… - начал было успокаивать я, но пришелец меня перебил, всем своим видом показывая, что психолог или переговорщик из меня не выйдет. Хотя странно, ведь не один из них и не входил в меня вроде…
- Увы мне! Увы мне, Иван Васильевич, увы… - и с этими криками высокопоставленная персона стала носиться по нашей квартире. Ну и черт с ним!
Так-с, посмотрим, что там с машинкой произошло-то? Черт, проклятое электричество! Вот одни ж проблемы от него! Короткое замыкание! Да если бы я устроил пожар, не жить бы мне на этом свете. Да и так, думаю, здоровым не выберусь…
Внезапное прикосновение к моему плечу оторвало меня от похоронных мыслей, где я уже распланировал свои поминки и расписал список гостей.
- Кудесник! Отправляй меня назад! У меня там шведы пришли земли исконно русские захватывать, а я тут! – Ой, опять он.
- Да не могу я! Из-за сильного напряжения произошло замыкание, и перегорели все транзисторы! И пока я не куплю новые, я не смогу отправить вас обратно. – О цене транзисторов я лучше умолчу.
- ТАК ПОКУПАЙ! – Закричал Иван Васильевич. Маша и Галя в испуге приподнялись с дивана и изволили откланяться. Оставили меня одного, предатели! Вон, как задом пятятся к двери, да сладенько так улыбаются. Хотя меня всегда смущал этот эпитет, потому что подобных выражений, типа: «улыбаться солененько» или, по крайней мере, «кисленько», я не слышал ни разу. А Маша еще так игриво мне пальчиками помахала и сжала их в кулачек, пожелав удачи. Спасибо, дорогая. Не зря я уже ресторан для поминок заказал. Борщик поедят, картошечку…
- Так магазины закрыты, обеденный перерыв, - как можно нежнее объяснил я. Черт, я его чего-то боюсь.
- Ох, горе мне, горе! – Стал причитать царь. Я поспешил за ним. Ну и скажите, что мне делать? Я ведь даже не знаю, как его успокоить! Говорю же, валерьянкой не балуюсь, и даже не пью, трезвенник эдакий! Хотя…
- Вы водку пьете? – с надеждой спросил я. Теперь осталось надеяться, что Антонина Семеновна иногда баловалась чем-то таким.
- Анисовую? – Мгновенно забыв о своих печалях и горестях, он обратил на меня радостно поблескивающие глазенки. Эх, так вот на что цепляют царей! А я-то думал, зачем рыбаки на рыбалку столько горькой берут. На царей ходют…
Друг мой, верный холодильник, спаси папочку! Я ж в тебя продукты клал, я ж тебя мыл даже один раз! Ну, пусть в тебе окажется хоть немно-о-ожечко алкоголя. Нет, я не пью! И не надо на меня смотреть своими магнитами! Это я царскую персону радую!
Оп-па!
- Анисовой, к сожалению, нет… - черт, это ж кефир! Продолжаем поиски.
И тут мне на глаза попалась заветная бутылочка. Ой, черт. Да это ж спирт, медицинский! Мама дорогая. Еще бы зеленочки царю предложил. Ну, ладно. Начинаем операцию по спаиванию значимых личностей. Эхма, если из-за меня царь проиграет битву шведам, то виновником изменения будущего буду я. Хотя в альтернативном будущем, может, и меня не будет…
- Я говорю, анисовой, к сожалению, нет. «Столичная», – представил я бутылочку. И откуда такие познания в ликероводочной сфере? – Пейте!
Царь с сомнением посмотрел на рюмку, которую я отрыл в тайном шкафчике. Черт, неужели меня сейчас спалят?
- Отведай ты из моего кубка!
Что? Я? Медицинский спирт? Спасибо, дорогой царь. Так, ладно. Будем косить под дурачков, и прочих многогранных личностей, совмещающих в себе некоторые психические отклонения и радостную наивность.
- Зачем это?
Ой, мама родная! Какое у него лицо сейчас было – не передать. Ну, вы когда-нибудь отказывались от фирменного блюда хозяйки? Вот у нее примерно такое же лицо: заговорщицкое, настойчивое… ну и еще такое, что понимаешь: лучше погибнуть от этой стряпни, чем от убийственного взгляда хозяйки. И я ел. Но спирт…
- Отведай, - к мягко-настойчивому лицу царя добавилась такая же интонация.
- Вы думаете, что я хочу вас отравить? – изумлению моему не было предела. Царь стал смущаться, как девица. – Дорогой Иван Васильевич, у нас это не принято. И кильками в наш век отравиться гораздо легче, нежели водкой. Пейте смело! - Ой, Венюня, сам-то поверил в то, что только что произнес? - У нас все виды водки изготовлены в одном котле, (ну, или где там водку делают?), в Одессе. Причем подвал, в котором ее производят, соседствует с производством «фирменных» заклепок для моднейших бутиков, и с цехом, где ежеминутно клепают по телевизору Panasлonic. Ну и ладно. Бомжи пьют и не травятся. Так-то паленка. А у нас! Чистый, почти прозрачный, медицинский… Эхх!
Ну, видимо, и царь решил тряхнуть стариной и вскрикнул:
- Здрав будь, боярин!
Спасибо. Постараюсь. Ну, а с учетом того, что вы, выпивая это, рискуете гораздо больше меня, скромно жующего бутерброд, то:
- Будьте здоровы.
Ух… Это ж надо, прям так залпом? Может его с дядей Васей, отцом всея Полежайкина познакомить? Вот уж собутыльники были бы!
- Ключница водку делала! – Сморщившись, произнес царь
Ключница? Что она в аптеке забыла?
- Пускай будет ключница. Закусывайте, закусывайте!
Вот это ножик! Такие ножики, да нашей местной гопоте – так у нас было бы настоящее материальное равенство. Эй, эй! Не поцарапайте тарелку там, Антонина Семеновна меня убьет. Устав мысленно командовать царю, я решил прекратить это бессмысленное и не очень-то благородное дело. Тем более царь хитроумным способом уже сделал себе бутерброд. Ха, надо запомнить. И Воронцова научить. Зачем? Зачем-нибудь…
- Ты такую машину сделал? Да, у меня тоже один такой был. Крылья сделал, - продолжил царь после утвердительного кивка, на что у меня вырвалось только удивленное «ну-ну-ну». Однако и оно осталось замеченным, - что «ну-ну»? Я его на бочку с порохом посадил. Пущай полетает! Хе-хе…
Мама, роди меня обратно. Мне страшно.
- Зачем же так круто? – сиплым голосом уточнил я. Ну, может надежда какая-нибудь появиться. Может у царя с этим ученым личные счеты были – казну не поделили, за царицу поругались… вряд ли, но жить я тоже хочу.
Ексель-моксель, да за ним ведь не уследишь! Представляете, налил мне в рюмку содержимое небольшой бутылочки, которую я обозвал «Столичной». На что я успел только чуточку возразить. Наивный!
- Нет, нет! Я не пью, я не пью, Иван Васильевич, спасибо!
- Ты меня уважаешь?
Вопрос в лоб. Нет, ну я и отца своего уважаю, но ведь не пью на радостях спирт по этому поводу!
- Господи, Иван Васильевич!
- Тогда пей.
Прощай, крыша. Я любил и уважал тебя. Прощай печень. Я слишком долго берег тебя. Прощай репутация, я так долго тебя зарабатывал.
- Здрав будь!
Отличный тост. Пять баллов, просто! Нет, ну ведь только русские люди пьют водку «за здоровье». Хотя, может медицинский спирт и при употреблении внутрь обладает чудотворными качествами? Бобер хитер, родные мои. Не пил я! Да царь и не особо следил за тем, чтобы я обязательно махнул рюмашку. Сам, извиняюсь, наворачивал. Ну а потом, как и всех выпивающих людей, его повлекло на разговоры.
- Так это, стало быть, ты тут живешь? Да-а-а. Хоромы-то тесные.
- Ну, конечно, не царские палаты, - подтвердил я, на что царь только прыснул: «Ну, конечно!», - но все-таки отдельная квартира.
- А боярыня твоя где? В церкви, что ли?
Ага. Почти. Наверняка в Гаграх тоже есть церковь…
- Боярыня моя со своим любовником Якиным на Кавказ сегодня убежала, - пожаловался я царю.
- Врешь! – Воскликнул царь. Я только хмыкнул. – Ловят? – Опять хмык, - как поймают, Якина на кол посадить, это первое дело! А уж опосля!
Кстати, интересное предложение. Но не сейчас. Я слишком люблю… любил… хотя кого я обманываю? Люблю Дашу.
- Зачем, Иван Васильевич? Зачем? Они любят друг друга. Ну и пусть будут счастливы.
Я взял в руки рюмку, намереваясь выпить, но вовремя остановился. Все-таки этот поступок граничил с самоубийством. Я еще не забыл, чем для меня в прошлый раз закончилось знакомство с рюмашкой водки. Поэтому, поставив рюмку на стол, я поднялся и подошел к шкафу, где до сих пор сохранились ее фото. Позади меня послышался знакомый баритон.
- Добрый ты человек… - Произнес царь. Но тут его голос понизился до испуганного шепота, - Господи, что же это? Я тут…, а вдруг там у меня шведы Киев взяли? Боярин, боярин! Отправляй меня назад! Беги и покупай эти… транзисторы! – обратился он ко мне.
Эх, ладно. Пойду я. По идее, магазины там уже должны были открыться, а все сотрудники пообедать вдоволь и подобреть.
- Я с тобой пойду! – спохватился царь, глядя на мои сборы, включающие в себя надевание ботинок и верхней одежды.
- По улице? Нет-нет, Иван Васильевич! Это исключено! Ждите меня здесь, - обратился я к царю.
- Господи! – опять завел волынку он, - только ты, боярин, поскорей!
- Да и сам тороплюсь! Ведь друзей моих тоже возвращать надо. Что там с ними у вас будет? – забеспокоился я, подозревая неладное.
- Да головы им там отрубят, и всего делов!
- Всего делов, - инстинктивно повторил я. СТОЯТЬ! Какие головы?! - А?
- Да пес с ними.
Не пес, а Юрец. Мама мия! Значит надо бежать так, как будто…, как будто на лекцию опаздываю, а тут на меня с балкона еще и ведро скипидара пролилось.

[right]Личность, сливаясь с коллективом, не теряет себя. Напротив, она достигает в коллективе высшей ступени сознания и совершенствования.
А. Барбюс.[/right]

Денис
Хух…, ну дайте хоть раз человеку отдышаться-то! Так нет ведь! Все бегут и бегут, собаки! Ладно, Воронцов. Открываем второе дыхание насильственными способами. Представим, что за тобой бежит… стая собак! Нет, не то… Представь, что за тобой бежит… толпа мужиков с топорами! Да нет, они ведь и так несутся. Ну тогда за тобой гонится голодная Васнецова, которой ты только что сказал что-то про ее одежду… ну вот… уже быстрее. Так, значит, закрепили Васнецову, прибавили еще пару слов о ее увлечениях… ну вот, теперь с тобой не сравниться ни один спортсмен-легкоатлет.
Бежали мы с этой подозрительно-очкастой личностью уже долго, а Женька нас обогнала в самом начале – предательницы! И как она теперь выкручиваться будет? Это вам не Сан Саныч с гневными разборками, это хренальйон злобных мужиков. Да ладно. Хотя и страшно немного.
Юрец, как представила его нам Галина Сергеевна, немного обгонял меня. Ну, конечно, с такими ходулями, как у него, и я бежал бы страусиным шагом. И вот, пока мы с этой подозрительной личностью носились по различным коридорчикам, догоняемые злобными криками: «Живьем брать демонов!» и тому подобными, мы успели раз пять перехитрить преследователей. И на ворота мы лазали, и за колоннами прятались. Лично я ухитрился еще и со статуей слиться успел. Ну, прям актер, разве нет? Принял задумчиво-умную позу, глубокомысленно подставив кулак под голову.
И как только выбежали мы на крышу небольшого коридорчика, соединяющего две башни, оказалось, что стражники подбежали к нам с обеих сторон. Но тут не успел Юрец вскрикнуть: «Стойте!», - как стражники тут же остановились, чему я несказанно удивился. Тот мигом перекрестился, и приготовился к прыжку, а я сразу поверил в его шизофрению так же ясно, как в то, что Жора никогда не заговорит. И когда он стал совершать прыжок, наивные стражники отважно спрыгнули вниз, а мой спутник остался на твердой поверхности. Нет, ну бобер хитер, что еще можно сказать?
Все бы прошло гладко, если бы этот аспид не впихнул меня в колокольню! Я, как и должен был, запутался в канатах, и стал наигрывать незатейливый мотивчик. Тут подоспел и виновник моего попадания в эту шумную паутину. Вместе с ним мы воспроизвели шикарную партию, почти шедевр. «Подмосковные вечера». Через какое-то время с помощью Юрца, я таки освободился из объятий колокольни, а сам он тремя четкими колокольными ударами завершил наше «произведение», и снова бросился наутек, вслед за мной.
Нас трудно было проигнорировать «благодаря» нашей совместной колокольной арии, поэтому уже очень скоро мы вновь услышали топот множества сапог. Наша «могучая кучка» стремглав кинулась обратно в царские хоромы, и мы снова полетели по бесчисленным коридорам. Я бежал так быстро, что когда к нам присоединилась Женька, то я увидел лишь смазанную тень сбоку. На всех парах мы пробежали царские палаты раз двадцать по кругу, топот сапог позади становился все громче и громче. Внезапно Юрец, бегущий впереди планеты всей, резко остановился. Я естественно не успел затормозить и со всей дури врезался ему в спину, навеки оставляя на ней отпечаток своего носа. Но не долго я причитал по поводу своей пострадавшей части лица, потому что уже через секунду Женя повторила мой печальный опыт. Блин, я с ними скоро инвалидом стану, а если что, то эти «добрейшие» охранники, бегущие за нами, этому активно поспособствуют.
- Совсем офонарел? Ты мне чуть нос не сломал? – возмущенно прогундосила Васнецова, не отнимая руки от лица. Я демонстративно покосился на Юрца и увидел его в незамысловатой позе «раком». Он с крайне заинтересованным лицом изучал недра огромного инкрустированного драгоценными камнями ларца. Около этой исторической картины «Пришелец из будущего пытается пилочкой выколупать камушки» стояли две железные штукенции, в коих консервируются «рыцари в собственном соку» - доспехи.
- Лови супостатов! – послышались крики издали, которые раздались эхом, достигая наших ушей.
- Жень, лезь в сундук! – скомандовал я. Все-таки опасения за сохранность своей жизни творят чудеса – она не стала спорить и молча полезла в этот деревянный «гроб», самостоятельно прикрыв крышку. Мы с Юрцом переглянулись и, толкаясь, ринулись к сияющим доспехам. Ох, ну и ржавчина на самом деле оказалась! Видимо, тряпка для пыли этим «консервным банкам» только снилась. Пока мы суетливо прятались, нас таки нагнали наши преследователи. Вернее, один. Охранник с шапкой, съехавшей на глаза, судорожно оглядывался, и тут его взгляд остановился на ларце. Он с предвкушающе-идиотским выражением лица подкрадывался к сундуку. Дальше я за ним наблюдать не мог, шлем мешал, так что оставалось надеяться только на Юрца, он ближе стоит…
Хлоп. К моим ногам пал обезвреженный охранник, но не тут-то было! Из-за угла тут же выскочил другой, и тоже двинулся к ларцу. Им там что, медом намазано? Второго постигла та же печальная участь. Вскоре перед нами образовалась импровизированная куча мала из тел охранников. Остальные в порыве фанатизма пролетели мимо нас всех, даже не подумав, что что-то не так.
Васнецова тут же выскочила из ларца-спасителя и стала разминать затекшие мышцы. Для спортсмена не может быть ничего хуже, чем находиться в одном положении долгое время. Резкое скрежетание возвестило меня, что и Юрец тоже хочет на свободу. Когда же я почти потерял всякую надежду на благополучное возращение домой, до меня донесся откуда-то сбоку Женькин голос.
- Царские шмотки!
Я подошел к ней и действительно увидел одежду, поражающую своим внешним видом - расшитую золотом и мехами, тяжелую и красновато-бордовую. Юрец аккуратно вынул меховые лахи, критически поцокал языком, бурча под нос что-то про изголодавшуюся моль.
- Одевайся, царем будешь! - Крикнул мне Юрец, и я, не раздумывая, стал напяливать это все на себя.
Этот проходимец (родственная душа) тоже надел на себя какую-то одежду. Недоуменно глядя на стоящую столбом Женьку, он кинул ей какой-то мешковатый балахон и скомандовал:
- Одевай, царицей будешь!
Все-таки опасения по поводу сохранности своей жизни делают людей более покладистыми. Женька вон даже не возмутилась командам Юрца и тоже начала поспешно натягивать на себя портки.
Встречай, народ. Царская чета идет.
Почти стихи. Как назло, во время вдохновения под рукой нет ни ручки, ни тетради. Так что придется обойтись народу без моих шедевров.

[right]Хорошее употребление времени делает время еще более драгоценным.
Руссо Ж.-Ж.[/right]

Иван Васильевич
И чего занесла меня нелегкая в чуднОе время это? Увы мне! Да и боярин этот, мил человек, долго не идет. Машина его стоит, очами желтыми на меня воззрилась. Тьфу! На кол бы всех этих «кудесников», чтоб впредь не доставляли царю беспокойства своими штуками затейливыми!
Ты смотри, какой народ нынче талантливый. Замков по всему граду понастроили, а сами в хоромах тесных живут, что ни коня не проведешь, ни золотца с царской казны не уместишь. Картины вот намалевали разные, на стенах расположили. Забавная, однако, картинка. Может казнь какая, может просто чегой-то натворил. Лепота…. Да и вот сооружение доселе неизвестное. Еще одно чудо. Ты смотри-ка! Дернешь за веревку – и свет яркий очи режет. Еще раз – угаснет. Чудеса!
А это что за темница, мною не изведанная? Пыточная что ли? Ты смотри-ка, скамья какая хитрая! С дыркой посреди. И кнопка такая небольшая, чтобы не узрел никто. Хех! А ну-ка надавим на нее. Ишь ты! Не рычи на меня, дьявольское сооружение! Господи-Господи, увы, мне…
Пойду-ка я анисовой выпью. Ох, и крепка водка нынче! Ключница делала, ей Богу. Тьфу ты! И как боярин проживает тут? Опять эта штука, в которой ныне водку хранят, рычит на меня! Никакого уважения к царю! Ух, я бы разобрался. Повесил бы его «изобретателя» на главной площади, народ не налюбовался бы.
Ай, однако, есть мастера в сие время! Какие картины малюют. Девица красная, червона губами, бровьми союзна… Присяду-ка я, полюбуюсь на лепоту эдакую…
- Поговори! Хоть ты со мной,
Подруга семиструнная!
Вся душа полна тобой,
А ночь! А ночь какая лунная!
Ой, свят-свят! Кто здесь? Кто осмелился приблизиться к царю?! А, это еще одна диковина поет. Эх, а красиво поет, однако. Душевно…
- Да еще много, много, много, много, много раз,
Да еще раз! Да еще много, много раз.
Присяду-ка я, пожалуй. Стану слушать эту диковину! Эх, судьба моя, судьбинушка.
- В чистом поле васильки.
Дальняя дорога.
Сердце рвется от тоски,
А в глазах тревога.
И занесло меня в время сие. А там, небось, шведы на Киев родной, на отца городов Русских напали. Эх!
- Раз, да еще раз,
Да еще много, много, много, много, много раз,
Эх, да еще раз! Да еще много, много раз.

Остановить авторов можно тут)

 Отправлено: 04.08.10 11:34. Заголовок: Ой, как долго я иска..

Скрытый текст

Ой, как долго я искала эту тему в разделе Где-то с пятой прокрутки нашла, с чем себя и поздравляю Это опять мои потроха, но последующие две главы вам предоставит моя любимая коллега Знаю, мы долго пишем проды... Ну ничего Приятного прочтения

[right]— И шо вы так орете? У вас одно горло, простудите гланды, не сможете петь, и вам станет грустно…
А .М. Шмулинсон (с) А. Белянин[/right]

Женя
- Ну как?
Смотреть не могу на эту довольную рожу. Как будто живет - не тужит, черпаком из ведра икру ест…. Эх, Воронцов! Наряжается так, будто на вручение «Пальмовой ветки» за лучшего царя идет. А зачем ему пальмы? У нас тут не тропики, и девки на пляжах не загорают. Дала б ему обычной, патриотской, березовой. Да по кудрявой башке, чтобы не выпирал слишком! Хотя, в принципе, почему я на него злюсь? Да потому что сама сейчас стою на каблуках, небольших, правда, но кошмарно неустойчивых (так как мне сказали, что царица в кроссовках – это чересчур демонично), рядом с этой странной личностью с редким названием «Юрец», да с дебилом этим… в непонятно каком времени.
- Ой, не похож, царь! Ой, халтура! – покачал головой Юрец, отступая от Воронцова на шаг.
Ну конечно, не похож! У того кудряшек не было, да растительность на лице произрастала. Ну, от кудрей его летучих мы, в принципе, избавились, даже не обратившись за помощью к ножницам, как мне этого ни хотелось. Зато они очень удобно засунулись под высокую шапку. Хех! Название у нее, как у салата - «Шапка Мономаха»… или это у салата название, как у нее? Не важно.
Зато в мою светлую, умную, просто золотую голову пришла идея, подпитаная страхом попасться и зашкаливающим адреналином, заставлявшим мозг работать, как триста гастарбайтеров.
- Зубы ему подвяжи! Эх, Воронцов! Ну какой дебильный дебил показал тебе, как пользоваться электробритвой?
Юрец, аки Амаяк Акапян, на сей раз без радостных криков «Ляськи-масяськи», выудил откуда-то белую повязку, и обкрутил ее вокруг обиталища разума Дениса. Какого-никакого, но разума….
Тем временем снаружи раздался возмутительный галдеж, и топот «копыт», от которого, как известно, летит пыль по полю.
Глядя на такого представительного Воронцова, в голову не приходит ничего кроме тупого «гы».
- Ну что? – с сомнением уставился на меня Юрец.
- Ну-у-у…, понимаешь, у того лицо умнее, – немного сморщилась я. И немного только потому, что выражения «много сморщиться» попросту нет.
- Васнецова, на свое посмотри! И вообще! Лица даже не вздумайте касаться! – влез Денис. Как будто всю жизнь жила и мечтала трогать его лицо!
В дверь корректно постучали тараном, что послужило знаком принимать какие-то новые решения, отличимые от старых, уже использованных. Поэтому Юрец толкнул «царя» на трон, а сам уселся за письменный стол. Впрочем, на письменный, стол походил только тем, что на нем покоились бумага и перо. Я заняла место около трона, на сооружении, которое казалось шикарным стульчиком, чудом успев перед этим отставить, прежде стоявшую там, громадную фиговину, чем-то напоминающую мамин топорик для рубки мяса, мутировавший до моего роста.
- Диктуй! – шикнул Юрец.
Зря. Не найдется такого пальца, чтобы потом заткнуть этот словесный фонтан и не найдется такой руки, которая успела бы записать весь этот маразм. Однако эта личность ведь не собирается все записывать? Тем более пером, выдранным из… крупа какого-то несчастного пернатого?
- Царь, и великий князь, всея Руси, - вдохновенно начал мой коллега, - повелевает…
- ТИХО! – прикрикнул Юрец.
Хотя смысл? Мы и так не громко... ну, по крайней мере, если сравнивать нас с той орущей толпой которая хочет ворват… ворвалась в царские палаты.
- Так вы говорите: царь, и великий князь?… - переспросил Юрий.
Воронцов с бодрым видом закивал, косясь на ошалевшую толпу, и еле сдерживая глупое хихиканье, что было видно по его трясущейся спине и плотно сжатым губам. Я, как верная пассия «Его Величества», замерла в ожидании.
- Куда это секретарь запропастился? – невозмутимо продолжил юноша в очках. – В чем дело, товарищи?
Я синхронно с его словами подняла бровь и грозно постучала каблуком по полу.
- Я вас спрашиваю, драгоценные, - это слово вышло у него как «дрыгаценныи», - в чем дело? - Воронцов попытался угомонить истерику, но, кажется, она передавалась воздушно-капельным путем, иначе мне бы не показалось, что у одного из стражников дергается ухо.
- Какой паразит осмелился сломать дверь в царское помещение? – хитро начал наш новый знакомый. Закончил, однако, неординарно, так, что даже мы вздрогнули. – РАЗВЕ ИХ ДЛЯ ТОГО ВЕШАЛИ, ЧТОБЫ ВЫ ИХ ЛОМАЛИ?
Вешать двери… - красиво сказал и главное тут же утих, обратив взгляд к Денису. У меня бы все наоборот вышло, но я ж скромно молчу, я же женщина, а мой день восьмое марта и остальные четные числа каждого нечетного месяца.
По залу, спотыкаясь, побежал шепоток. Суть его ограничивалась семью буквами, с одним пробелом и красиво выведенным восклицательным знаком: «Царь тут!». Эх, знали бы вы, граждане…
- ЦА-АРЬ ТУТ! - Заорал мужик в шапке, и все войско, гнавшееся за нами, со стуком грохнулось оземь, «коленнопреклоняясь» перед Воронцовым.
Тот вздрогнул, и привстал. Я тоже, если честно, готова была дать деру, но эти глаза напротив, извиняюсь, так посмотрели на меня, что я остановилась как вкопанная.
- А где же ему быть? Царь всегда на своем месте! – ухмыльнулся Юрец.
Как же хорошо, что вся обязанность говорить легла на его плечи. Я же величественно молчала в позолоченную тряпочку, да откровенно ржала над этими дебилами, количество которых с недавних времен несколько увеличилось. «Мужик в шапке», как я гордо нарекла одного из толпы, поднял макушку с пола, и прямо на коленях пополз к Воронцовскому трону.
- Не вели казнить, великий государь! Демоны тебя схватили, мы за ними по всем палатам гонялись! Хвать – ан демонов-то и нету! – заорал на весь тронный зал тот самый мужик.
- Были демоны, мы этого не отрицаем, но они уже самоликвидировались. Так что прошу эту глупую панику прекратить! – стал разъяснять Юрец.
А слова-то подбирает! Загляденье! Их бы в словаре Даля, да фломастером дописать, да в начале самом. «Самоликвидировались»…
- А это, простите, велики-ий царь, кто такая? – подозрительно покосился на меня вояка. Я тут же сделала вид, что меня просто безу-умно заинтересовала во-он та картина. Ой, да тут еще и латы такие шикарные!..
- Да вы что, совсем оборзели?! – раненной белугой взвыл Юрец. Федя испуганно подскочил и отполз назад, не забывая бить челом. Эх, теперь ясно, почему в старые-добрые времена не было тараканов – все эти «верноподданные» передавили. – Неужто невесту царскую не признали?
Феофан округлил глаза и невнятно проблеял:
- Тык… батюшка, только сегодня ведь были назначены смотрины царевен…
Ох, не понравились мне заинтересованные физиономии Воронцова и Юрца, ох не понравились. Пора сворачивать эту лавочку. Денис ощерился в сторону служивого ласковой улыбкой волкодава и буквально пропел:
- Будут смотрины, будут…
Я опасно сузила глаза и постаралась выглядеть как можно спокойнее. Ну, Воронцов, держись! Теперь тебя никакой царский титул и рыцарские латы не спасут от меня. Предвкушая сладкую месть, я сладко улыбнулась в пространство, не обращая ни на кого внимания.
Федя еще больше вытаращился в сторону «невесты царской». Судя по всему, он все больше склонялся к мысли, что царь – не человек, потому что человеческим разумом его не понять. Знал бы он, что у их нынешнего «царя» его вообще нету…
- А ты кто такой? – грозно пошла я в контратаку выстукивая ногтями по стульчику незатейливый мотивчик «Одуванчиков». Мужик в шапке стал глупо хихикать.
- Хе-хе… дык это я… Феофан! Дьяк посольского приказу! Ваше Высочество! – не преминул добавить он.
- Хорошо, Федя! – подхватил мои слова наш странноватый спутник, - останься здесь. А остальных прошу очистить царский кабинет! Проще говоря – все вон!
Сразу видно, что он коллега моей умной сестры. Такие умные предложения выговаривает, что мама родная!
- ВО-ОН!
Мама мия… вот кто бы мог подумать, что Воронцов может действовать на нервы не только бесконечным дебилизмом, а еще и излишними децибелами, распространившимися сейчас по комнате. Никогда не слышала, чтобы он так орал. Хотя…
«- Как ты могла? Я тебе этого никогда не прощу!»
Слышала. И это сохранило мою хрупкую психику практически в целости и фактически в сохранности. Стражники же оказались потрусливее, поэтому исчезли почти мгновенно, будто в фантастических книгах.

Юрец
Ё мое! И кто теперь будет покупать мне новые барабаны для перепонок? Чего ж так орать-то? Неужели нельзя было тактично попросить и дипломатически выразится? Село оно и Южной Кении деревня. Ну и ладно. Главное, что эта орава орущих алкоголиков наконец-то отстала от нас, а
Федя тут же бросился нам в ноги. Воронцов, как назвала нашего «царя» светловолосая девушка, скривился.
- НЕ ВЕЛИ КАЗНИТЬ! – заорал Феофан, демонстрируя нам отменные голосовые возможности и жажду жить.
- Та хватит кувыркаться! Кинулся раз, кинулся два – все! – послышался раздраженный голос из-за трона. Сразу же за этим, оттуда показалась фигура, тщательно скрытая под пышным одеянием.
Однако Федя уже забыл обо всем. Он смотрел на нашего импровизированного царя, и цокал языком.
- Что ж тебя государь-то… - он провел рукой по небритому подбородку, иллюстрируя свои слова перед тем, как изречь их, - ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй-я… аль хворь какая приключилась?
Воронцов улыбнулся. Наверное, в мире, где правят одни женщины, в хаосе, где нет проблеска здравого мужского разума, эта улыбка считалась бы «милой» или «обаятельной». Однако по-моему он просто продемонстрировал насколько у него схватило зубы, которые он полировал пастой ежедневно. Тем более что улыбаться с повязкой на челюсти, никогда не казалось мне легким и удобным.
- Зубы болят, - выдохнул царь, и для усиления впечатления выставил свой по-симулянтски больной орган.
- Флюс у него, - подтвердила девушка. – И вообще! Не приставай к царю!
Если бы я был глупым и трусливым – я бы испугался. Слишком грозно она говорила. Просто ух-х!
- Слушаюсь! – завопил наш новый знакомый, и вновь страстно поцеловался с полом.
О, Боги мои!
- Федь, ты брось кланяться! Так ты до вечера будешь падать, - стал насильно поднимать его я, - Будем знакомы!
- Не гневайся, боярин! Не признал я тебя. Аль ты князь? – благополучно не ответил мне на протянутую руку этот хам.
Итак… Кто ? Царь, князь, владыка морской?
- Пожалуй, князь, - охотно согласился я. Не каждый день тебя князем величают! Авось и подарят чего на радостях, - а что ж тут удивительного?
- Дык не было тебя! Откуда ж ты взялся в палате царской?
Тьфу! Вот любят они нагнетать ситуацию! Какая разница, откуда я пришел? Прилетел! На белой машинке марки «Жигули», демо-версия.
- Батюшка царь, кто ж это такой? – взволновано продолжил раздражать меня Федя.
Воронцов перебывал в глубокой задумчивости. Проснулся он только после того, как его «охранник» со всей дури долбанула его по ноге. Даю всю бабушкину вставную челюсть и кучу своих пломб: этого парня воспитывали машины на «АвтоВАЗе». Пока не пнешь – не заведется.
- А, это коллега Женькиной сестры… - в задумчивости кинул он. Наверное, он даже не проникал в то, кто его об этом спросил. Иных причин для оправдания сего опрометчивого поступка я не вижу.
- Воронцов, ты дебил, - зашипела на царя девушка и с милым оскалом повернулась к Феде. Я почувствовал на своем лице то же самое выражение. В голове лихорадочно прокручивались страницы учебников истории М. А. Шептатиной с пятого по девятый года обучения. Ничего умного не приходило, ибо я их не раскрывал практически ни разу, а сами книги использовал для давки особо настырных насекомых. Придется разрывать завалы памяти самостоятельно, поработать немного экскаватором.
- Надежа-царь говорит, что я – князь Милославский. Устраивает тебя это? – наконец-то выудил у себя из мозга имя князя я.
Однако даже у истинно христианского народа все всегда не слава Богу. Вот и этот стал крестится и бегать по палатам со скипидарной скоростью и молитвенными всхлипами «чур меня!». Как выяснилось позже, меня казнили. Нагло и беспрецедентно. Повесили, так сказать, на собственных воротах. И пока я там висел, эта венценосная зараза небось шиковала на пирах…
Наша спутница вышла из-за трона. Для царицы она вела себя чересчур расхлябано, и вообще позволяла себе говорить не по-царски… а я и не против – что мне, самому работать? Я бы работал, да ведь шоу-то это бесплатное…, что печально, кстати.
- Так это не его повесили! Я-то знаю, я ведь над всеми властна. Самолично участвовала в суде над мерзавцем, - на лице у девушки появилось такое отвращение, что я чуть было не поверил. А может, она и не притворялась. Но я так не играю, поэтому будем думать как есть, - того повешанного-то как звали?
- Ванька-Разбойник…
- Ну вот! А это – Юрец! – гордо произнесла она. Ха! Интересно получилось. Афера столетия, мать его! – То этот был… Однофамилец. Правильно говорю?
Мы с Воронцовым синхронно склонили головы, произнеся «мхм». «Ее Высочество» сели на свое законное место и стали по-прежнему стучать ногтями по стулу. Получалось довольно мелодично.

Воронцов
Жуткие крики «Царя, царя!» разнеслись по всей палате. Кричали снаружи. Зачем это интересно народу понадобилось «Меня, меня!»? Однако крики были не хуже, чем на футбольном стадионе. Я невольно оглянулся на Женьку, та подобных ассоциаций не испытывала. Конечно, куда ей, недалекой?
- Федор! – властным тоном, который у меня получился (впрочем, как и всё остальное) просто отменно, я окликнул нерадивого. Мужичок подскочил на месте и обратил свой «ясный взор» к моей «царственной персоне». Куда не глянешь – сплошные кавычки сарказма. Тьфу... - Чегой-то они там опять разорались? Выйди-ка, узнай!
-Счастливый люд царя спасенного видеть желает! Радуется-я-я! – прибежал через пару секунд Феофан.
Я сидел со значимым видом. Конечно, я не видел своего лица, но точно знал, что выгляжу весьма величественно. А как же еще? Я, было, встал, чтобы идти к своим верноподданным, направить их на путь Божий, поощрить словом ласковым да намекнуть о том, что пора бы и дань нести, однако Юрец меня опередил. В своей меркантильности он был способен на многое, уж поверьте, однако сейчас он почему-то поступил, как люди в портупеях, – честно и… в рифму. Ну, почти честно... но рифма все равно никуда не делась.
- Э, нет! Это отпадает! Некогда. Радоваться потом будем! – Тут же он нагнулся к моему уху, и, немного туда поплевав (видимо для дезинфекции) прошептал, - отправить их куда-нибудь надо.
В мозгу на тихом лайнере проплыл весь курс географии по старославянским городам. Однако, еще бы знать, куда кого послать. У нас, в Новой Москве, все гораздо проще. Там тебе на этот вопрос каждый ответит, стоит тебе ему что-то некрасивое сказать, или хотя бы наступить на ногу.
- А что, Федь, войны что ли никакой нету? – с прищуром спросил я.
Тот откровенно проржал, хотя проржал красиво, на старославянском, и стал перечислять:
- Как нет, батюшка-государь? Шведы просто заедают, крымский хан на Изюмском шляхе безобразничает…
- КАК ЖЕ ВЫ ЭТО ДОПУСТИЛИ?! – сорвался с места Юрец. Наверное, сегодня день такой, магнитные бури, прочие катаклизмы…. Иначе я просто не могу объяснить то, что каждый сегодня должен хоть раз поорать.
- Не вели казнить… – стукнулся лбом об пол Федя. Судя по металлическому звону, больно ему не было.
- Встань, Федор! – предложил я.
- Да-да! Вставай и пиши, – согласился со мной Юрец, – царский указ…
Ого как, сейчас будем указывать! Нет, все-таки если опустить подробности, то тут не так и плохо. Даже весело. Но домой хотелось сильно - к любимому радио, к любимой гитаре, в любимую квартиру… к любимым людям, в конце концов. Пока я, таким образом, плескался в теплом море ностальгии, Юрец уже успел надиктовать целый приказ, и подал его мне на подпись. Почерк у Феди был красивый, ровный и непонятный до ужаса. С трудом удерживаясь от того, чтобы не расписать весь «Указ» автографами, я поставил подпись на бумаге предложенной ручкой. Федя посмотрел на нас ошалело, сравнивая паркер с гусиным пером, но, не обнаружив в собственном орудии преимуществ, только хмыкнул, а затем вскочил и унесся на улицу, откуда уже через минуту раздалось бойкое - «По коням», и загремели трубы. Зачем это все притащил с собой народ на собрание – не понятно, однако не успели мы оглянутся, как заиграла музыка и послышался марш. «Запевай!» - крикнул кто-то, и они запели…
Ох, мама родная! Прям попса того столетия! Юрец подлетел к окну первым. Женька, опасно для моего здоровья передвинув от себя топор, кинулась за Юрцом, и отпихнула его от окна плечом. В целом они бы уместились неплохо, однако я тоже сбежал от острого лезвия, нависающего в десяти сантиметрах от моей головы, и прижался все к тому же окну, распихивая своих спутников.
Выглядело все очень впечатляюще - ряды в красных шапках и нарядах шли стройно, будто и не люди это, а помидорная плантация. Песня немного резала слух, однако в целом все проходило довольно бодро!

- Зеленою весной, под старою сосной
С любимою Ванюша прощается.
Кольчугою звенит и нежно говорит:
«Не плачь, не плачь,
Маруся-красавица!»
Маруся молчит и слезы льет,
От грусти болит душа ее …
Кап-кап-кап - из ясных глаз Маруси
Капают слезы на копье.
Кап-кап-кап - из ясных глаз Маруси
Капают, горькие, капают: «кап-кап»,
Капают прямо на копье!

Мы тихо похихикивали от данного репертуарчика, а строй все шел и шел. В основном он уже вышел за ворота, однако, как бабушка удава, еще не полностью. Я попробовал отпихнуть локтем Васнецову, которая слишком уж обнаглела.

- Студеною зимой, опять же под сосной
С любимою Ванюша встречается.
Кольчугой вновь звенит, и нежно говорит:
«Вернулся я к тебе, раскрасавица!»
Маруся от счастья слезы льет,
Как гусли душа ее поет!
Кап-кап-кап - из ясных глаз Маруси
Капают слезы на копье.
Кап-кап-кап - из ясных глаз Маруси
Капают, сладкие, капают: «кап-кап»,
Капают прямо на копье!

Вот в этом все женщины! Уходишь – рыдают, приходишь – опять рыдают. Такое ощущение, что рыдание – это у них естественное состояние, а редкие минуты спокойствия можно считать аномалией. Мы все отошли от окна, улыбаясь. А некоторые даже откровенно смеясь.
- Что же Веник на обратно не возвращает? - задумчиво спросила Васнецова.
А ведь и правда. Мог бы уже вернуть. Хотя, наверное, я со своей художественно разложенной по стульям и полу одеждой надоел ему настолько, что он решил оставить все как есть.

Людмила Сергеевна.
Ничего не могу понять! Где это Женя, когда она так нужна? Или она чувствует, что я сейчас попрошу ее перенести сумки, и специально бесследно исчезает? Пойду-ка я лучше к Денису, наверное, он знает, куда она подевалась. Ох, странные они! Даже я вижу, что они друг другу нравятся. Может они напоказ ругаются, чтобы к ним не приставали с вопросами? Хм, интересная нынче молодежь.
Вот и дверь. Всю жизнь прожила рядом с собственной матерью, а она уделила мне внимания меньше, чем Жихарёвой. Про пауков я вообще молчу! У них даже подарки на Новый год лучше, чем у меня были. Ну, образно выражаясь…
Ой, какие странные звуки из квартиры! Насколько я помню, Денис всегда слушал рок, а не ретро-музыку. Нет, это конечно замечательно – «А нам все равно», Никулин… но все-таки странно.
- Денис! Денис! – на мой стук никто не среагировал. Придется кричать через дверь, может, услышит, что я пришла с миром, и ответит… - Денис! Ты Женю не видел? Я ее битый час ищу! Веник! - Как я хорошо вспомнила, что там еще Вениамин живет. Правда, мне все равно никто не открывает, зато музыка выключилась. Хм, надо будет разобраться что ли?! А то сначала дочь пропала, теперь еще и Дениса с Веником нету…, а в их квартире кто-то устроил дискотеку для тех, кому за тридцать с огро-о-о-омным хвостиком.

Веник
А папа говорил, что при занятии наукой я совсем заброшу спорт. Куда там! С изобретением этой хитрой машины, я бегаю не хуже марафонца. Туда, обратно, вверх, вниз… разнообразие-то какое!
Знаете, такое ощущение, что в Москву едет, по меньшей мере, Папа Римский – все магазины на ремонте или учете! За что мне это? Коварная надпись «Ремонт», не менее коварная «Учет», и совсем зверская «Обед» прямо-таки преследуют меня по всем электронным магазинам! Даже радио-рынок еще закрыт! Закон мирового свинства и прочих домашних животинок. Вот так и ношусь по всей Москве ради того, чтобы моему соседу не отрубили кучерявую башку, а его спутников не вздернули на дыбе.
Я поправил очки и опять ринулся вперед. Никогда не представлял, сколько нужно есть, чтобы так долго обедать…. Полежайкина бы туда, вот кто за пять минут все съел бы, и заработал с двойной активностью! Из верхней одежды осталась только футболка - кофту я держал в руках, размахивая ею, как ковбой лассо, видимо, пытаясь заарканить себе транзистор. Транзистор не прилетал, однако возмущенные люди на меня все-таки оглядывались.
Вот для чего нужны подземные переходы? Чтобы подземно переходить? Не верно! Они требуются для нелегальных торговцев всякой нужной фигнёй. Вот и сейчас, я, быстро перебирая ногами, спустился в подземку.
О вон! Стоит женщина с нужными частицами роботов… типичная «тетенька», хочу сказать. Такие обычно мороженое продают. Однако и у нее нет ничего! Нет, что-то есть, но ничего подходящего – это точно! Кошмар…
О! Яркий свет слепит очи. Кто это мне так активно семафорит глазом? Ага. Мужчина. С усами, даже представительный…. Типичное лицо армянской национальности. Такие обычно такси водят… тьфу! Что я сегодня всем профессии приписываю? Главное то, что у него есть эти проклятые транзисторы! Пока я разглядывал, выбирая нужный, он насвистывал незатейливый мотивчик, будто не замечая, что такой вот большой «карманник» лазит у него по внутренней части пиджака. Не вовремя прошел участковый, вследствие чего пиджак захлопнулся прямо перед моим носом. Однако мне таки дали довыбирать, и я, расплатившись с нелегалом, помчался до дому, до хаты.

[right]Пустите меня, мы таки сумеем договориться. По крайней мере, двое участников конфликта – всё ещё вменяемые люди.
А. М. Шмулинсон (с) А. Белянин.[/right]
Даша.
Мысленно матеря по себя этого мерзавца, я поднялась на свой этаж. Нет, ну хам! Негодяй! Я даже не удивилась, что дверь была не заперта. Просто обессилено вошла и выдохнула, опустив чемодан. Как это все печально…
- Ах, каков подлец! И зачем я открылась этому святому человеку? – вслух изумилась я. А вопросов со словом «зачем?» была вообще масса. Зачем я для Якина носила на лице эту тонну косметики? Зачем я бросила своего законного мужа? Кстати, о законных мужьях:
- Веник, ты дома?
В комнате послышались чудовищный стук. Но я величественно решила не обращать внимания: наверняка Веник со мной не будет говорить. И правильно. Не надо расспросов! Не надо сцен! Я слишком устала. Кстати…
- Веник!
Стук в комнате прекратился…, а может, это домушники? Воры, зашли спереть наш антикварный телевизор! Нет, какой бред!
В квартире было подозрительно темно. Я подошла к окну и отдернула шторы. Яркий свет пробился в помещение, но ощущение рядом таинственного «кого-то» не исчезало. Вот только я предпочла не обращать на чувства внимания и стала репетировать разговор с мужем. Мысленно, разумеется. А что, пару слов о его гениальности, два комплимента как заботливому и понимающему человеку, виноватая улыбка, невинные взмахи ресниц… и контрольный поцелуй… м-м-м… куда бы? О! В лоб! Точно! И контрольный поцелуй в губы. Ну, должен же он меня после всего этого простить? Просто обязан! А раз все равно простит, то чего же спрашивать разрешения пожить? Ни к чему это. Поэтому я сейчас разберу чемоданчик, а там и договорюсь с Веником. Как ловко-то!
Я раскрыла чемодан и достала оттуда галстук и подтяжки…. Стоять! И вы ничего обо мне не думайте пока….
- Что это? - себе под нос пробубнила я… - Господи! Так это же я чемодан подлеца Якина взяла!
Я была в шоке, тщательно смешанном с истерикой. Смяв весь мужской туалет, я бросила его в дорожную сумку, и гневно уперла руки в боки.

Скрытый текст

Апчхи! Черт, сколько пыли на теме для комментариев... Запустили .С вилами и факелами на казнь авторов - сюда.<\/u><\/a>

`