Отправлено: 23.05.10 14:36. Заголовок: Лучше бы дежавю: не так все просто.

 Отправлено: 23.05.10 14:38. Заголовок: Пока солнце нежилось..

Пока солнце нежилось в голубых волнах неба, жизнь на облаке шла своим чередом. Как обычно, дядюшка Морфей ходил между столов, а вокруг гулко щелкали мыши и звенели клавиши. Режиссеры в поте лица трудились, а один из них просто заснул на клавиатуре. Это знакомый нам Валентин. Как ни странно, ангелы снов могли спать только на облаке, но не на земле. Его привычная прическа а`ля «расческу дома забыл» , растрепалась еще больше. На мониторе ноутбука творилось что-то непонятное.
Валентин был одет не как обычно. Свой зеленый костюм он забыл на земле, еще тогда. Два месяца назад. Поэтому сейчас облачился в широкую зеленую футболку, с непонятным рисунком, и узковатые на первый взгляд, черные джинсы. В остальном он был прежним. Те же стильные очки, в широкой оправе, тот же лукавый взгляд из-под толстых стекол. Все то же самое. Почти.
Те, кто знал его раньше, смогут найти отличия. Не только во внешнем облике, а и в характере. Однако Дядюшка Морфей не был доволен этими переменами. А режиссеру, похоже, все равно. Он безмятежно придавил щекой клавиши, а очки вообще кинул на облако.
Бог сновидений поднял, и аккуратно посмотрел сквозь них. Когда режиссер был совсем юным, Морфею казалось, что стекла на очках затуманены розовой дымкой. Однако они оказались прозрачными, слегка запачканными в облаке, и почти нулевыми.
«Зачем он их носит?» - Изумленно подумал начальник. Ведь линзы были практически обычными стекляшками. И если и приближали что-то, то совсем чуть-чуть.
Дядюшка Морфей задумчиво положил собственность Валентина на стол и побрел дальше. Некоторые сотрудники отсутствовали на месте. Некоторые усердно трудились. Лезли с вопросами, галдели, воспроизводили сны, записывали звук…
Все обыденно! ОБЫДЕННО! Надоело - не пойми как. С Дядюшкой такое случалось довольно часто. И тогда он подошел к краю облака и задумчиво сел, свесив ноги. Рядом стояла огромная коробка снов. Золотистые диски, еще не спрятанные в мешочки, светились на солнце, слепили взгляд. Однако зеленые глаза смотрели на них без восхищения, со злостью. Надоело.
И тогда Дядюшка Морфей перенесся на землю. Закрыл глаза, и завертелся в потоке Московской жизни. В эти секунды его тело оставалось на облаке, а сознание парило над улицами, облачившись призраком. Он любил так делать. После обыденного спокойствия, часто не хватает Московской суеты.

- Маш, а что тебе снилось?
Старшая Васнецова вздрогнула. В последнее время она стала очень резко воспринимать вопросы о снах.
- Что-то хорошее, - пожала плечами девушка.
Пуговка, которая и обратилась с таким вопросом к сестре, обреченно вздохнула.
Они сидели в зале, на диване. Вся семья куда-то девалась: мама уехала на дачу к бабушке с Казимиром Михайловичем на весь конец августа, который сейчас преследовал обитателей Москвы. Счастливая Дашка укатила с Веником в Питер, осматривать культурную столицу. Женю с Воронцовым отослали в длительную командировку, куда-то под Смоленск. Галина Сергеевна днями и ночами пропадала на работе, и только по вечерам присоединялась к скромной компании – Маше и Полине, которые часто оставались вдвоем. Вот и сейчас скромной компанией, самая старшая сестра, и самый маленький обитатель семьи Васнецовых, сидели за столом, пили чай. Такая вот идиллия царила на маленькой кухоньке, обиталище вечного сквозняка.
- А мне вот ничего. Мне уже неделю не спится. Я уже и овец пересчитывала, - стала загибать пальцы малышка, - и самые скучные книжки на ночь читала, и окно открывала – никак не могу заснуть! Уже неделю не сплю.
Маша подняла бровь.
- Пуговка, этого не может быть. Ну, ты бы не смогла не спать целую неделю! – аккуратненький ноготок указал на потолок, покрывшийся сеткой трещин, - ты бы просто упала в обморок, - девушка надула щечки и подняла бровь, как бы указывая на свою правоту.
- Ничего ты не понимаешь, Маша! Ты еще совсем глупая! Я у Галины Сергеевны лучше спрошу, что мне делать! – скривила рожицу Полина.
Маша насупилась, глядя вслед убегающей девочке.
«И почему все считают меня глупее всех? Это у них такой стереотип? Может, они просто не умеют слушать то, что я говорю?»

Дядюшка Морфей, слышавший этот разговор, нахмурился.
Шли дни. Хотя вполне глупое выражение: как дни могу идти? Где у дней ноги, или хотя бы ходули? Дни пролетают. Вот с этим спорить нельзя. Потому что кто-нибудь, когда-нибудь замечал, как они заканчиваются? Лично я – нет.
А дядюшка Морфей все больше пристрастился к прогулкам по земле. Направо и налево слышались крики о бессоннице, особенно у детей. А ведь раньше они как раз меньше всего страдали ею. Дядюшку Морфея это беспокоило.
Пролетали недели. Хотя, вполне глупое выражение. Как недели могут лететь? Недели ползут, как жирные улитки, оставляя следы в нашей памяти.
А дядюшка Морфей уже не на шутку испугался – дети не спали. Уже вторую неделю не смыкали глаз.
Он лично проследил за тем, чтобы сны делались. Они были качественными. Лично следил, чтобы доставлялись. Они приносились быстро. Но не действовали.
- Валентин, - тихо позвал он.
Сотрудник подоспел быстро.
- Валентин, тебе опять придется выполнить еще одно задание.


Маша скакала по комнате, радостно вопя, и размахивая блузками. Еще бы! Ее пригласили на свидание! Ух, она так давно не ходила на свидания! Девушка лучилась счастьем. Счастливые восемь вечера должны были наступить через час.

- Так что тебе придется опять спуститься на землю, - закончил дядюшка Морфей.
В глазах Валентина пробушевал целый девятый вал, обычно спокойного синего моря.

Маша выбежала из подъезда. Впервые в жизни она решила не опаздывать на свидание. Тем более, что Глеб ее уже ждет, в парке, около дома. Эйфорическая истерика бушевала в мыслях у девушки.

- Когда мне телепортироваться? - спросил Валентин, радостно собираясь, и надевая очки.
- Сейчас, мой мальчик. И запомни: надо выяснить, почему сны перестали действовать на детей, и по возможности ликвидировать причину, - окинул Валентина мудрым взглядом его начальник.

- Привет, Глеб, - радостно воскликнула девушка. Сегодня она была прекрасна, как никогда.
- Привет, - парень нежно поцеловал девушку, приветствуя, - прогуляемся? Ты сегодня потрясающе выглядишь!
Щеки Маши розовеют. Они тихо идут по аллее, слушая трели разных птиц, вдыхая воздух, пропитанный сладкими запахами лета. На прощание, оно дарило землянам незабываемую погоду, и головокружительные ощущения.

Серебряные искры телепортации ослепляют всех жителей облака. Валентин перемещается на землю, куда стремился попасть так долго.

Дует холодный ветер, и Маша прижимается к парню, одетому в кожаную куртку. Впереди мерцают серебряные искры, жутко походя на аномалию.

Валентин уже чувствует под ногами твердую почву. И радостная мысль «Земля», мутит его сознание.

Глаза в глаза.

Она не знает что сказать. У нее подозрительно щипает в носу. Губы поджаты, обескровлены. Ей хочется, чтобы он молчал. Но она так желает услышать его голос. Она почти впивается в него взглядом. Вспоминая. Такой же. Но другой. Растрепанные волосы немного выгорели на солнце. Одежда совсем другая. Выражение лица тоже другое. И это больно. А очки все те же. И глаза блестят все так же хитро. Такие глубокие, насколько человек вообще может представить глубину…
Он просто молчит. Человек, умеющий читать по глазам, не может привыкнуть, что этот дар дан не всем. Молчит и улыбается. Он рад ее видеть. Такую милую, такую наивную… в некотором роде. Его взгляд скользит по чертам ее лица. Его внимание приковано к ней, он как будто не замечает ее спутника. Как будто. Мягкая улыбка застывает на губах мертвой змейкой. Больно? Немного. Но он ничего не скажет. Он же ангел. Причем в натуральном смысле этого слова. Он ангел снов. Поэтому не должен никому делать больно. А он и не делает. Он сеет сны. Иногда плохие, иногда хорошие, но всегда такие нужные. Он никому не делает больно. За это все травмируют его.

Глаза в глаза.


Скрытый текст

Ой... Вы что, прочитали? Может, прокомментируем, и сразу скажем все "в глаза"(с) ? была бы очень признательна. Прошу, проходите)

 Отправлено: 17.06.10 13:12. Заголовок: Атора потянуло на ну..

Скрытый текст

Атора потянуло на нудятину и романтику Но эт у него заскоки из-за того, что ЖиВ-романтику он терпеть не может Так что что есть - то есть Спасибо, что читаете) Можно и по диагонали, я не обижусь.

- Ма-аш?
Девушка остановилась, едва не уткнувшись носом в спину преследуемого. Крашеные ресницы дрожали, норовя скрыть глаза. Они слиплись – либо под действием не очень-то хорошей туши, либо от крупных слез стоящих в глазах.
Валентин шел впереди, Маша семенила следом. Из ее вербального фонтана выливались литры слов, топя в себе каждого слушателя. Фразы немного путались и спотыкались об неведомые барьеры. Предложения не желали выстраиваться в стройные ряды дивизий текста, и половина из них глупо уходила в никуда.
- М-м-м? – промычала девушка, опять спотыкнувшись в ровном построении фраз, при виде океанической глубины голубых глаз.
- Маш, перестань, а?
Девушка застыла. Повисло молчание. Даже воздух проходил через легкие бесшумно, едва давая о себе знать.
- А ты…
- А с чего бы? – весло проговорил парень.
- И что… - слегка обижено начала Мария.
- Абсолютно. Я же тебя ни к чему не обязывал?
- А теперь…
- Не думаю.
То, что он понимал ее с полуслова, начинало слегка раздражать. И одновременно изумляло. Могло показаться, что он попросту читает мысли, но это было неправильным впечатлением. Просто понимал. Просто умеет смотреть в глаза. Просто с детства умеет читать их, как книгу, с названием «Автобиография».
После их натянутой встречи, Маша все-таки ушла на свидание с Глебом. Режиссер же все это время просидел на подъездных ступенях какого-то дома, положив на колено ноутбук, нервно балансирующий под пальцами. Клавиши шуршали, прогибаясь под каждым прикосновением правой руки. Второй рукой он уткнулся в холодный лоб, упершись локтем в колено. В голубых глазах отражалась синева экрана, и они приобрели еще большую глубину, что ранее казалось просто невозможным.
Маша появилась довольно скоро. Слегка обиженная, с помятым букетом цветов в руке. Однако не утратившая свою суетливость и миловидность. Бормоча себе под нос что-то типа: «Глеб – подлец!». В этом состояла загвоздка. Таким уж подлецом, как его описывала себе под нос Маша, парень не был. Просто в течение недолгой прогулки она сумела найти в нем столько недостатков, позволяющих сразу бросить парня, что, казалось, после этого его проще бросить со скалы в пропасть – не меньше. Но тут же сморщенный носик и раздраженное выражение лица разгладились, постепенно заменяясь виноватыми глазами, смотрящими наискось в небо, слегка вытянутым личиком, и указательным пальцем, иллюстрирующим слова. Замена, однако, произошла плавно, так, что ни один критик бы не заметил. А его замечания нам и не нужны. Как писалось в одной умной книге: «На критиках опыты ставят, когда крыс не хватает».
Вот тогда Валентин и утонул в невозможно-широком океане мыслей, с потоками, устремляющимися к собеседнику с беспощадной постоянностью. Маша буквально не давала ему вставить слово, из-за чего режиссеру приходилось отвечать только мимикой. Ее речь состояла из бесконечного объяснения. Любила. Грустила. Страдала. И даже не думала, что. Четыре пункта Машиной жизни, которые смог уловить Валентин из услышанного. Вот тогда и состоялся вышеописанный диалог, без законченных фраз, державшийся на одних эмоциях, норовивших в любую секунду взорваться. Однако даже признание Валентина не остановило Машу, продолжившую тут же взрываться фразами объяснений. Валентин обернулся, из-за чего девушка снова чуть не врезалась в него. Сделав шаг к Маше, он взял ее лицо руками и повернул его к себе, предварительно кинув ноутбук на ближайшую лавку. Взгляд девушки пытался спрятаться, но от этих голубых глаз скрыться казалось невозможным.
- Ма-аш? Посмотри на меня. Ничего объяснять не надо. Я все понял сразу. Я ни к чему тебя не обязывал. И не ждал ничего другого. Поэтому просто успокойся.
- Но почему ты…
- Маш. Я видел больше. Я сам такой же. Пусть, я не ангел. Я просто житель неба, - глухо произнес режиссер. - Хотя и неправильный, - добавил он в сторону немного погодя, вместе со словами выпуская лицо девушки из своих рук.
Маша, сглотнув и поджав губы, конвульсивно закивала. Её щеки пылали. Она еще чувствовала ожог, оставшийся на сердце от его пальцев. Режиссер опять остановился и повернулся резко, из-за чего задумавшаяся девушка все-таки врезалась в него:
- Кстати. Мне нужно встретиться с Пуговкой.

Дверь тридцать пятой квартиры открылась, и на пороге появилась маленькая девочка, в довольно интересном наряде и светлыми косичками.
- Зрасте, - беззаботно произнесла она, глядя на Валентина. За его спиной виднелось обиженнее лицо Машки, которую не так давно «променяли» на младшую сестру.
-Полин, мне надо тебя спросить об одном важном деле.
- Я вас слушаю! – деловито кивнула девочка, - проходите на кухню.
- Полин, что у тебя творится со снами?
- Ты врач? – незаметно перешла на «ты» Пуговка.
- Не-а, - улыбнувшись, покачал головой режиссер.
- А зачем тебе?
- Хочу исправить ситуацию.
- А-а-а! Ты секретный агент!
- Можно и так сказать.
- Ну в общем слушай! – заговорщицки начала Полинка,- я не сплю уже целых две недели! Ну и еще с понедельника…
- Две недели и три дня – м-да… многовато выходит, - заключил Валентин.
Светлые косички Пуговки замотались в подтверждении. Валентин задумчиво открыл свой ноутбук. Сны, приготовленные для Пуговки, были в целости. Но девочка их не увидела. Более того, она не спала две недели и чувствовала себя прекрасно. К врачам обращаться не было смысла. Она не одна. Все дети в Москве стали заложниками вечного бодрствования.

Напрасно воспринимать какого-то литературного врага, как живое существо. Скорее нет. Олицетворенный враг чаще всего вовсе таковым не является. Суперменов и злодеев придумывают для детей, или мечтающих отдохнуть от философии жизни взрослых. На самом же деле эти герои отображают нас самих, точнее их мир – наш внутренний мир. А так званые «злодеи» и «злые гении» - это всего лишь преграды, которые мы сами ставим себе, чтобы позже споткнуться. И поэтому всегда лучше осознавать, что мы сами придумываем себе врагов. Сами сочиняем свои сложности. А потом самостоятельно строим из себя супер героя, и боремся с ними, хотя гораздо проще было не нагнетать ситуацию. А нам не надо просто. Нам надо эффектно.


Скрытый текст

Не надо плеваться, монитор этого не выдержит. Наплюйте сюда<\/u><\/a>

 Отправлено: 20.07.10 11:43. Заголовок: Подарок моей любимой..

Скрытый текст

[center]Подарок моей любимой и дорогой жене! Настюшка, суслик! это Specially for you! ангст оставим на потом, ибо в светлейший праздник дня рождения все должно быть ПОЗИТИВНО! Или хотя бы просто романтично. Повторяю в пятнадцатый раз - мы все тебя любим, а в особенности я! так что пускай сегодня все будет только для тебя! Поздравления, подарки, слова + немного Аськиного бреда) [size=9px]З.Ы. прода отбечена рar mon chemin Кристина[/size] [/center]

Пронзительный крик переполнил всю квартиру, квартиры сверху и снизу и прилегающую к обиталищу Васнецовых лестничную клетку. В этой самой «клетке» сейчас томился небезызвестный нам режиссер. Уютно устроившийся в самом уголке, на санках, он подпрыгнул так, что чуть было, не испачкал макушку в потолочной штукатурке. Крик, видимо не удостоенный ответом, повторился. Причем повторился он даже беспощаднее, чем в прошлый раз, отправляя в глубокий нокаут всех бабушкиных пауков, не привыкших к столь мощным децибелам.
― Полежа-а-а-а-а-айкин!
Никто и никогда, в страшном сне или диких фантазиях, не мог представить себе столь разъяренную Галину Сергеевну.
Они сошлись – волна и камень… Причем сошлись они, судя по всему, в прихожей, где камень, очевидно, для удобства замененный чугунной сковородой, встретился с Полежайкиным, которого, следствии поразительных метафор и устрашающих эпитетов, мы сравнили с водой. Сковорода, не отличающаяся чистотой, но запоминающаяся тяжестью, просвистела мимо Ильи, и с глухим стуком ударившись об дверь, отнюдь не тихо стукнулась о пол.
Сразу ощутилось славянское происхождение Илюшиной пассии: такая и лошадок на скаку своим мощным голосом и с помощью слова «тпру-у-у-у» остановит, и в горящую избу войти не побрезгует, если сказать, что там остался ее компьютер. Вот и турнир по метанию чугунных изделий на ближние дистанции, с разбегу и двумя руками, она бы выиграла обязательно, получив в качестве приза еще одну, особенную сковородку.
Спасать единственного честного, но пока будущего, милиционера, выбежала Маша.
― Галина Сергеевна… - удивленно начала она, - Галина Сергеевна-а-а… - слегка повышенный тон тоже не разрулил ситуацию, - ГА-А-А-АЛЯ-А-А!
Юная курсантка повернула голову в сторону кричащей сестры. Угрожающе сдув выпавшую челку со лба, Галина Сергеевна стала бочком пробираться к лежащей сковороде, дабы завершить почетную миссию и окупить досадный промах.
― Галь, за убийство милиционера тебя по голове не погладят, - просветила сестру Мария.
― Да-да, - вставил пять копеек Полежайкин.
― А ТЫ ВООБЩЕ МОЛЧИ! – снова взорвалась юная надежда Российской Федерации. – Представляешь, Маш? Этот представитель Органов…
― Каких органов? Печени и желудка? - не поняла учительница физики.
― Правоохранительных, Маш! Так вот! Этот «коп», с позволения сказать, сдал участковому Жихареву! Я еще удивляюсь, как Илье удалось его убедить в том, что тетя Фрося причастна к распространению нелегального гастарбайтерского и детского труда по территории Москвы! А тем более, как он смог обвинить ее в… гхм… покровительстве над девушками, не отяжеленного бытом и прочими моралями поведения!
― Чего-о-о? – округлила глаза Маша.
― Забудь! Между тем, он, чтобы поиграть в «Сапера», закрыл мой реферат, на который я убила практически сутки, тридцать чистых, Word-овских страниц и одну строчку моего и без того не идеального зрения! Ты думаешь, он сохранил его перед выходом?
― Ну а чё? Он мне что-то предложил… Стану я еще на всякие непонятные предложения соглашаться! У меня так батя один раз чуть квартиру не продал! Когда в интернет случайно на работе влез, – задумчиво почесал затылок Илья.
― ЗАТКНИСЬ, ПОЛЕЖАЙКИН! Так вот! Это еще не все! Включая все это, он еще пролил кофе на мою тетрадь с лекциями и СОЖРАЛ ВСЕ ГОЛУБЦЫ! – видимо это стало для Гали последней каплей. Она попыталась угрожающе потрясти сковородкой, но это ей не удалось, в связи с недюжинным весом посудины, и малыми сантиметрами отсутствующего бицепса на руках милиционерши.
Маша только тупо кивала, переваривая ситуацию.
Галина Сергеевна, успешно вооружившаяся «горячим» оружием, вновь начала надвигаться на сокурсника.
От ранней кончины милиционера опять спасла дверь. Только в этот раз она не принимала удар на себя, а просто открылась, оказавшись элементарно незапертой.
Полежайкинская «убийца» застыла на месте. Маша, улыбнувшись, помахала пальчиками. Илюша, изобразив на лице по-детски счастливое выражение, предпочел скрыться за дверью, воспользовавшись шоком Гали.
― ТЫ? – изумленно выдавила девушка-вундеркинд, все еще не выпуская из рук оружие.
Валентин мило улыбнулся, пытаясь скрыться за дверью. Он уже пожалел, что рушил проявить геройство, и зайти на военную территорию квартиры Васнецовых.
Режиссер придирчиво осмотрел себя, на предмет особых изменений или мутаций, и согласно кивнул.
― Вроде я.
Лицо Маши светилось невинностью. Галя приложила левую, свободную от кухонного инвентаря, руку к груди и тоже растянулась в улыбке.
- Ты… - почти нежно произнесла она. И это было пугающим.
Режиссер уже практически полностью скрылся за дверью-спасительницей.
- Ты… ты прости меня, - выдавила из себя преступница со сковородкой.
- Человека со столь виноватым лицом и весомым, - Валентин кивнул на сковороду в руке, - аргументом трудно не простить. Кстати, за что?
Галина Сергеевна артистически-красиво сделала круглые глаза.
- Ну как же? Наши предыдущие встречи не венчались приятным общением. Если честно, я тогда немного вспылила… В шоке была.
- Забудем. Притворимся людьми с кратковременной потерей памяти и прочими юношескими склерозами.
- Конечно! Просто лично мне было трудно признать, что кто-то знает что-то лучше, чем я. Тем более, если это юноша, внешне не обогащенный особым интеллек…
- Галина Сергеевна, мы ведь только что помирились?
- Да, да. Прости. – Снова успокоилась курсантка.
Маша, умиленно смотревшая сцену, мигом опомнилась и предложила переместиться на кухню для дальнейшего продолжения переговоров. Разумеется, выразилась она проще, предложением типа «А пойдемте лучше чай пить!», но суть примерно та же.
Вскоре компания уже восседала за обеденным столом, и, что парадокс, ужинала. Порхающая старшая сестра «упорхнула» к бабушке, за отсутствующей в холодильнике «закуской» к чаю.
- Валентин, у меня к тебе вопрос, - посерьезнела Галина Сергеевна.
- Я весь во внимании.
- Зачем тебе моя сестра?
Режиссер вскинул бровь, изобразив на лице ТАКОЕ удивление, что трудно было окрестить его неискренним.
- Нет, правда. Зачем тебе Маша? Она – девушка ветреная, легкомысленная, не отличающаяся особым умом… Неужели, ты, как и все, повелся на миловидную внешность?
- Она изумительно-добрая, - задумчиво пробормотал Валентин, - а я… Я не очень
Галина Сергеевна изумленно посмотрела на юношу, совмещая в своем взгляде сомнение и удивление.
- Добрая. И до ужаса наивная. Хотя, может тебе удастся ее исправить…
- Нет. Не удастся. Я не смогу. И не захочу. Получается так, что это она меня корректирует. К своему статусу я давно не подхожу. А она… Она добрая… изумительно.
- Выходит, ты используешь мою сестру для собственного «одобрения»? Если бы я поняла, зачем ты это делаешь, то накричала бы на тебя и прогнала… но я не понимаю! Зачем?
- Галина Сергеевна, я бы мог тебе все рассказать, но ты не поверишь даже безвинно нагим фактам!
- А ты попробуй! Но только чтобы это… факты давай «понагее».
Валентин хмыкнул и пустился в повествование. Оголяли факты они с помощью «особой методики имени Галины-свет-Сергеевны», с применением которой, можно было отличить правду от наглой лжи, и описанием снов милиционерши, кстати, показанных для убедительности на фиолетовом ноутбуке.
- Ерунда какая-то! Это действительно мои сны! Я не знаю, как ты это делаешь, но я тебе, кажется, верю.
Валентин возвел глаза к небу. Небо, сквозь потолок, ответило молчаливым благословением.

Скрытый текст

не мешало бы что-нибудь сказать, или хотя бы покрыть автора нецензурной похвалой<\/u><\/a>

 Отправлено: 04.05.12 00:16. Заголовок: Ой, ребятки. Если кт..

Скрытый текст

Ой, ребятки. Если кто-то тут есть Я решила закончить эту ерундистику Так что не серчайте

Кухня опустела. После того, как ошарашенная Галина Сергеевна ушла, а Пуговка была наглым образом отправлена пересчитывать овец (на всякий случай), тут остался один Валентин. Маше позвонил Глеб, непонятно каким образом сохранивший к ней горстку былых чувств, и теперь она целый час объясняла ему, за какой именно синий лес стоит идти бедному юноше. По крайней мере, гостиная сотрясалась от громогласных возгласов.
Валентин думал. Думал, думал, думал. Как никогда. О чем мыслить на ватно-липком облаке, где от тебя ничего не требуется, кроме фантазии и вдохновения? А тут… Но, значит, он лучший. И он должен. Дядюшка Морфей не из тех, кто дает непосильную работу. Хотелось бы быть уверенным, что это именно так.
Маша со вздохом кинула телефон на диван. Чего она добилась? Глеб симпатичный, милый, обаятельный, сильный… А этот растрепанный, странноватый режиссер… с неба… ангел… Похоже на бред сумасшедшего. Но этим глазам, упрямо смотрящим сквозь линзы очков… им невозможно не верить. Зачем ему очки? Валентин выполнит миссию и уйдет. Она останется одна.
Девушка посмотрела на телефон. Но Глеба не вернуть. Ладно.
Она зашла на кухню. Там, за столом сидел режиссер, аккуратно сложив буйну голову на руки. Рядом валялись очки. Спина мерно вздымалась. Зеленая футболка топорщилась на лопатках, можно было думать, что там и впрямь режутся крылья… но нет, бред, бред, бред.
Маша села на табурет рядом с ним. Протянула руку. Быстрые, нежные, холеные пальчики пробежались по жилистому плечу, затянутому в синтетическую ткань, затем плавно прошлись по шее и запутались в волосах. Валентин даже не пошевелился. Казалось, спит… Но он не может спать на земле..
Словно в подтверждение этой мысли, небесный житель поднял и повернул голову, из-за чего ладонь девушки оказалась на его щеке.
Она увидела его глаза, незащищенные стеклами. И поняла, почему он носит очки. Без диоптрий.
Внезапно она поняла, что не хочет ничего, кроме возможности вечно смотреть в эти глаза. Вечно опускаться в фиолетовый туман, пусть погрузиться в полную тьму… но чтобы чувствовать на себе нежно-едкий, противоречивый, прожигающий насквозь… А тут еще его горячая ладонь легла на ее щеку, в ответ, и душа затрепетала, так и норовя…
- Я… черт… Маша! ОЧНИСЬ!
Валентин, убрав руку девушки со своего лица, аккуратно похлопал ее о щекам, чтобы та пришла в себя.
Она открыла глаза. Перед ней очутилось взволнованное, уставшее лицо режиссера. Голубой океан глаз плескался за прозрачными стеклами.
- Страшно, - прошептала старшая Васнецова, заворожено глядя куда-то в потолок.
- Черт. Прости. Я задумался. Забылся.
- Что это?
- Я заметил это во время того, как жил на земле. Давно. Это моя… особенность.
- Уходи.
Он зажмурил глаза, слегка приподняв кончики губ. Положил ей руки на плечи.
- Прости.
- УХОДИ.
Режиссер никогда не говорил ненужных слов. Сюда же входили мольбы о прощении. Она так сказала. Ее слово - закон.
А Маша… Маша не знала, почему сделала это. Ей стало слишком сладко и страшно. Она знала: скоро он уйдет. А то, что она почувствовала… О да, она отдала бы все, чтобы чувствовать это вечно. Сейчас она жалела о своем поступке. Уже. Но голос пропал, и она ничего не смогла выдавить из себя, кроме сдавленного хрипа.
Он крупными шагами прошел к двери.
- А теперь молчи. И слушай. Я знаю, из-за чего проблемы с детьми в вашем городе. Их устроил я. Я поставил блок. Зачем? Мне нужно было снова попасть на землю. Сюда. Угадай, к кому.
Глаза девушки жалобно и удивленно расширились.
- ТЫ? – выдавила из себя она.
- Я. Мне нужно было увидеть тебя, Маша. – Он выразительно посмотрел на нее. – Коснуться тебя. – он провел ладонью по лебединой шее. – Поцеловать тебя. – Он прижался губами к ее губам, на мгновение, казалось. Она не шевелилась. Шок заполнил каждую клетку ее тела.
- У меня отняли то, что заполняло мою душу. И сосущая темнота внутри… она не давала дышать… она отнимала кислород у легких… она шептала, так слащаво… Убей, умри, но дай мне того, что я прошу. Ты не представляешь. Я впервые почувствовал это. Я же… да какой я к черту ангел? Я тварь… эгоистичная. Не партизан. Я не умею терпеть такие муки. Теперь ты прогоняешь меня. И тут уж я не могу сделать НИЧЕГО. Любое твое слово – моя судьба. Я все верну. Дети уснут, не беспокойся. Они будут в здоровье и счастье. ДА ВСЕ БУДУТ, СЛЫШИШЬ? И Я, Я БУДУ. И… я знаю…
Серебряные искры телепортации окутали его тело. Маша стояла посреди коридора. Стискивала зубы от злости и рыдала от отчаяния.


Когда бы нас не встретила любовь, мы будем к ней готовы всесторонне
Я буду знать, за что я полюблю такую же, как ты, когда найду.
А я ее найду наверняка - любовь меня достанет повсеместною
Клянусь тебе, что никогда, нигде, ты больше не услышишь обо мне

Когда бы нас не встретила любовь, я буду знать, на что она похожа:
Она во всём похожа на тебя, она уже с рождения моя.
Она меня полюбит, как и ты, она сама взойдёт ко мне на ложе.
Возьму её и в море утоплю,
За то, что я ещё тебя люблю! *

КОНЕЦ

Скрытый текст

* - Агата Кристи - На Дне ЕСли кто-то тут есть, и если кто-то читал. С любовью =*

 Отправлено: 16.10.20 15:16. Заголовок: Это же не просто про..

Это же не просто проститутки, это красивые, умные и уважаемые женщины. Даже сама богиня любви, Афродита, считалась куртизанкой, именно поэтому в Древней Греции занятие проституцией не считалось чем-то осудительным или постыдным http://obyavil.com/zrelyye_prostitutki